Zahav.СалатZahav.ru

Пятница
Тель-Авив
+28+18
Иерусалим
+25+16

Салат

А
А

Татьяна Мельниченко: "Оперная партия - лучший подарок себе!"

"Опера рассказывает про один несчастный день моей Абигаиль..."

06.04.2015
Источник:salat.zahav.ru
Zahav.ru личный архив

Три весенние женщины идут по городу. Легко двигаются. Весело смеются. Мир кажется огромным музыкальным павильоном: из окон пролетающих мимо под фанфарами солнца машин рвется музыка, в белом здании-цветке Израильской оперы поет хор, излучает свои живые полетные краски оркестр. Там репетируют оперу Верди "Набукко". Один из шедевров великого интеллигентного крестьянского сына. Того, кого будут помнить, пока вертится земля. Того, кто знал тайну волшебных мелодий...

Татьяна Мельниченко


Молодые красавицы, веселое трио звучат солнечно, щебечут, шутят. Одна, закрывает мне глаза, ну, узнаешь ли нас?! Мы все смеемся. Они оперные певицы. Все трое. Подружились на этом проекте. Лилия Грецова, Алла Василевицкая - наши солистки, израильтянки. Татьяна Мельниченко - гостья. Она живет в Испании. Поет на лучших сценах мира. В новой израильской постановке "Набукко" исполняет партию Абигаиль. На всех репетициях, когда хор и оркестр примерялись, искали образ и стиль, она играла мощно и с полной отдачей. Нет, я не права: Татьяна не играла, она жила, оправдывая свою трагичную и гордую, одинокую и неудачливую героиню. Голос звучит свежо и ярко, будто в нем смешались полыхающие краски. Охра, лазурит, пурпур. В перерыве, спокойно глядя из того, далекого, ассирийско- исторического далека, она задумчиво говорит: "Опера рассказывает про один несчастный день моей Абигаиль. Если бы не эти неудачи с самого утра, все могло бы сложиться иначе. Возможно...". Тайное письмо, потеря возлюбленного, корона на голове, такая тяжелая и фальшивая, несущая ужас и смерть, безумие отца и выплеснувшаяся ненависть к нему, фиаско, отмщение самой себе... В финале оперы Татьяна-Абигаиль спокойно и просто пьет яд. Отец склоняется к ней. С тоской и печалью. Все ушло. Схлынула. Ни короны, ни любовь больше не имеют цены. Зал разражается овацией.

Zahav.ru

Читайте также


...Мы сидим в красивой квартире в тихом уголке Тель-Авива. За стеной вечер праздника Песах, уютные голоса, звяканье посуды, колокольчики детского смеха. В кустах шуршат невесть как сохранившейся с давней осени листвой отчаянные коты. Таня разливает чай (перед этим она угощала меня дивным пловом, приготовленным в Реховоте, где оперная дива была в гостях у своей любимой учительницы музыки Елены Боковой; - плов создал супруг учительницы, и вложил в готовку душу...).

- Танечка, как вам у нас живется?

- Замечательно!

- Вы даже цвет волос изменили, внесли новизну в свой имидж. Где вам создали этот цвет?

- Сама покрасилась! Атмосфера, интересная работа, чудесные отношения и покой в душе подвигли меня на перемены.

- Вы у нас уже что-то купили своим близким?

- Шапочку - сыну.

Чай несет свежие ноты лимона и какой-то испанской травы. Приглушенный свет располагает к тихой беседе.

Татьяна Мельниченко рассказывает о себе.

- Я всегда хотела петь. Папа вспоминал, что, когда меня принесли из роддома, он заметил: "Она не плачет, она поет!". Так получилось, что родители любили меня как-то особенно трепетно и нежно. У нас в семье произошла трагедия: погиб мой старший брат, которому было десять лет. Мне тогда было пять. И всю силу своей родительской любви они перенесли на меня. Папы и мамы уже нет. В Николаеве живет моя старенькая бабушка. Я всегда очень волнуюсь, когда ей звоню. Стараюсь рассказать ей обо всех своих успехах, о поездках, о спектаклях. Она радуется за меня. А в Мадриде меня ждут муж и шестилетний сын Радомир.

- Ваш сын тоже поет?

- Нет. Ему нравится видеть маму на сцене, но желание петь самому он еще никогда не высказывал. Зато он любит танцевать. Наверное, так же любит танцевать, как я в его возрасте любила петь. Недавно он принимал участие в балете "Щелкунчик" вместе с Имперским российским балетом.

- Вы получили музыкальное образование в Украине?

- Музыкальное училище я окончила в Николаеве по классу хорового дирижирования. Мой отец был военным, мы много раз переезжали из города в город. Жили и в Николаеве, и на Камчатке. Я поступила в Одесскую консерваторию. Мне повезло. Мой любимый педагог Лариса Петрова сказала мне: "Будем ставить гортань на место!" И она занялась не только моей гортанью, моим голосом. Она помогала мне сделать жизнь уютнее и добрее, лечила меня, выхаживала, когда я болела, кормила... Она стала моим очень очень близким другом. И тогда же началась серия моих международных конкурсов. Первую свою награду я получила уже студенткой консерватории в "младшей группе" участников на конкурсе в Карловых Варах. В Одесской консерватории есть традиция: на приемных экзаменах вокалистов в зале может присутствовать публика. Многие до сих пор вспоминают мою первую арию, мой первый выход на консерваторскую сцену...

- Ваша конкурсная дорога получилась блистательной: первые премии на конкурсах в Тулузе, Памплоне, Мадриде. У вас пятнадцать лауреатских званий. Что дают конкурсы вокалисту, актеру?

- Конкурс - это тот же экзамен, только еще более ответственный. И конечно, они важны и полезны. Можно сказать, что благодаря конкурсам меня лучше узнали за рубежом.

- Где вы познакомились со своим мужем?

- Это романтическая история. С Володей мы познакомились в Одессе. Он тогда только начинал учиться в консерватории, а я уезжала в Мадрид, в Школу музыки королевы Софии. Нам приходилось видеться довольно редко. Однажды такой перерыв составил целых одиннадцать месяцев. Это было очень тяжело, просто невыносимо. Теперь мы вместе живем в Мадриде. Он преподает, занимается нашим сыном. Мне кажется, из всех обычных земных желаний я больше всего хочу иметь свою квартиру. Обустроить ее по своему вкусу, быть там полной хозяйкой. Сейчас мы снимаем квартиру. Она вполне хорошая, в тихом районе, недалеко от центра. Но не своя собственная.

- Как получилось, что вы впервые выступаете на сцене Израильской оперы?

- У меня есть замечательный агент, который живет в Швеции. Он организовал мне встречу с дирижером Даниэлем Ореном. Я прилетела к нему в Верону, спела - и получила приглашение в Тель-Авив. Я очень хотела сюда приехать, и счастлива, что это произошло...

- Не страшно было к нам ехать?

- В жизни может случиться все, что угодно. Самое главное в моей профессии - счастливо долететь и счастливо вернуться. Однажды я шла в два часа ночи по Мадриду, какой-то хулиган выхватил у меня сумку с деньгами и документами, заскочил в свою машину и захлопнул дверь. Я побежала за ним. Сумку мне, к сожалению, отнять не удалось, но зеркало с его машины я сорвала.

- Какие партии мирового оперного репертуара вы исполняли?

- Я пела леди Макбет, Норму, Абигаиль, Татьяну в "Евгении Онегине"...

- И кто из них в наибольшей степени вы сами?

- Я могу вам сказать только, кто из моих героинь - абсолютно не я. Леди Макбет! Я никогда не смогла бы и не стала бы поступать так, как она. Мне это никак не свойственно. Я понимаю Норму и Абигаиль. Это любящие и страдающие женщины. Любовь затмевает им белый свет, их поступки понятны мне.

- А о ком из своих партнеров по сцене вы вспоминаете с наибольшим уважением и восхищением?

- Мне выпала честь в Вероне спеть в одном спектакле с Пласидо Доминго. Это совершенно особенный певец и актер. У него нет ни одного "проходного", пустого жеста. Если он делает какое-либо движение на сцене, то оно обусловлено внутренней логикой и наполнено смыслом. Стоять с ним рядом на сцене - это уже огромная школа. Мастер-класс. Когда Абигаиль, незаконнорожденная дочь царя Набукко, приняла яд, Набукко-Доминго так долго держал меня за руку, как будто провожал меня в темноту. Он не отпустил мою руку, даже когда зал разразился аплодисментами. Он все еще был там, в спектакле, в этой истории, где так много боли.

- Вы никогда не пели в операх современных композиторов? Не испытывали на себе извращенные эксперименты современных режиссеров?

- Нет. Хотя в той или иной мере любой спектакль выдвигает какие-то трудности, которые приходится преодолевать. У моей Абигаиль в Вероне был такой неудобный и жаркий костюм, что я не забуду его никогда: кольчуга, поролон, плотные лосины. Вскакивать на лошадь, которая двигается на колесиках, - тоже не всегда комфортно. Если бы режиссер предложил мне раздеться на сцене - я бы наверное, разделась, если бы он объяснил мне, почему это необходимо для образа. Я не люблю ездить в метро и в лифтах. Так что на сцене меня можно уговорить сделать все, что угодно - лишь бы в лифт не затолкали!

- Работа с каким дирижером в вашей практике кажется вам наиболее интересной и плодотворной?

- Здесь я отдельно хочу отметить Даниэля Орена. Это очень интересный, харизматичный, необыкновенный музыкант с богатым внутренним миром, понимающий вокалиста и влюбленный в оперную музыку. В Израиле вообще очень многие вещи оказались для меня знаковыми, символичными. Я познакомилась и подружилась с Лилей Грецовой и Аллой Василевицкой. Мою маму звали Аллой, и первые цветы, которые подарил ей папа, были лилии. Мы с мужем хотим дочку, и, если у нас когда-нибудь родится дочь, мы назовем ее Лилией.

- Вы верите гороскопам, гаданиям?

- Да нет, не очень. Есть некая предрасположенность, возможно. А приказа -нет. По знаку зодиака я - Близнецы. Я хорошо ощущаю на себе двойственность этого знака, стремлюсь к миру и гармонии. Верю в то, что в мире все изменится к лучшему. Стараюсь никому не завидовать и ни с кем не враждовать. У меня очень много друзей.

- Вы ощущаете ностальгию по Украине, по Николаеву, по Одессе?

- Когда я приезжаю туда, меня иногда напрягает хамство некоторых людей: неискоренимое, необъяснимое. Не забуду свою встречу с некоей служащей, к которой я пришла, чтобы оформить документы. Она меня и обругала, и пыталась воспитывать. Мне было некомфортно, и этот случай все никак не идет из головы. В Николаеве живет моя бабушка, в Одессе - свекровь. Я хочу надеяться, что там все будет хорошо и спокойно.

- К вам после спектакля подходят люди, благодарят. Что вы при этом чувствуете?

- На сцене я отдаю публике все, что могу, и счастлива этим. Я живу мгновениями музыки, хочу быть правдивой и делаю все, чтобы моя партия получилась как можно лучше. Когда мне говорят "спасибо", я иногда даже не совсем понимаю, за что, потому что я все уже сделала на сцене, все отдала. Не очень люблю петь "аудишн" - пробы на роль. Мне тяжело, когда в зале нет публики, а только три или пять человек сидят и смотрят на меня. В таких случаях бывает трудно перевоплотиться, трудно отойти от самой себя.

- Чем вы радуете себя, чем украшаете свою жизнь?

- Нет ничего такого, что бы я в этом смысле конкретно выделила. Я иногда иду по городу смотрю на витрины и думаю: "Вот это бы я купила... Но потом". Не сейчас. А что может быть лучшим подарком самой себе, чем оперная партия?

- Что бы вы хотели еще спеть на оперной сцене?

- Очень хочу Амелию в "Бале-маскараде" Верди. И вообще: хочу петь много. Я только начинаю. У меня еще все впереди!

Она приветливая и очень теплая. Такими бывают поистине сильные и добрые. Не дива - талантливая и сердечная женщина. Актриса. Мама. Любящая жена. Пусть у нее все будет хорошо - и пусть арий будет много. Всегда!

Инна Шейхатович

Комментарии, содержащие оскорбления и человеконенавистнические высказывания, будут удаляться.

Пожалуйста, обсуждайте статьи, а не их авторов.

Статьи можно также обсудить в Фейсбуке