Игорь Свинаренко давно задумал сделать интервью с Львом Новоженовым. Вооружившись распечаткой постов из Фейсбука и перцовкой, постоянный автор ТУТиТАМ пытал классика: мол, как так русский патриот, лоялист, Америку ругает, а дети при этом в ней, проклятущей, живут, работают и учатся. 

Фото из личного профиля Льва Новоженова на facebook.com

"Я гордость еврейского народа. И мое имя золотыми буквами вписано в тору. А вот вы кто?"

Лев Новоженов 

Мы с Новоженовым часто выпиваем просто так, но можно ж и с пользой для общества иной раз. Для интервью. Которое есть не что иное как синхронный плевок в вечность. 

Лев согласился. И вот мы пришли в одно окололитературное заведение, расцеловались с официантками, сели, взяли перцовки, я коротко изложил свой план, но Новоженов сразу меня осадил: 

- С чего ты взял, что я Америку не люблю? 

- Постой, но ты же ее все время поругиваешь! Недобро так. Не оставляешь в покое! У меня все ходы записаны.  

Я достал выписки со страницы Льва на Фейсбуке. И пока я их доставал, бормотал старую совецкую цитату: 

Пройдут года, заглохнет гласность, 

придут другие времена, 

И комитет госбезопасности 

припомнит ваши имена. 

Вот так сейчас, небось, не один я аккуратно копирую чужие посты, чтоб сунуть их под нос человеку в жанре наезда обличения...

Ну вот: 

"Не трогайте обаму! он болит!" 

"Почему Америка на каждом шагу говорит, что она великая, великая, великая? Она что, начала в этом сомневаться?" 

"...смотрел сериал "Американская история преступлений. Народ против О. Джея Симпсона". Хотел узнать, осудит ли его суд присяжных за убийство бывшей жены и ее любовника. 10 серий. В десятой серии не осудил при наличии неопровержимых доказательств. В общем, это про американскую демократию." 

"Ночью было -28. Утром после кофе прогревал машины. Одна машина не завелась. Японская. Возможно, было применено климатическое оружие США." 

"Из писем деду Морозу: "Дорогой дедушка Мороз! Сделай так, чтобы все, кого я назвал говном, сразу же в него превращались. И чтобы - наоборот. И тогда я буду, как американский президент." 

"Зусманович утверждал, что у каждого американца по три унитаза. Это неправда. У нас один унитаз. И утром это очень чувствуется." (Это в съемной квартире, в поездке – ИС) 

"Пока при мне собаки еще ни разу не какали и не писали. Даже удивительно! Америка!!!!" 

Пожалуйста - сколько сарказма! Одни эти вот четыре восклицательных знака чего стоят! Какие кукиши в кармане! Попробовал бы он так в мечети. Это прямо в жанре "собака крымский хан", вот так про большого государственного деятеля. 

Хотя, особого антиамериканизма тут вроде и нету... Есть такой рядовой, обычный, бытовой. Но вроде же был такой воинствующий! Я что-то такое смутно припоминаю! Может, он самые крамольные свои посты потер - боясь, что ему не дадут визу, а он как раз недавно туда слетал... Или он переменил отношение к стране? Я стал задавать наводящие вопросы. Надо ж это дело прояснить. 

Лев стал как бы отказываться от показаний. Ну допустим, он прав, а я нет. И что теперь, извиниться и уйти? Я ушел, то есть остался, как говорил в похожих случаях Довлатов. 

Беседа так или иначе продолжилась. 

По существу заданных мной вопросов Новоженов Л.Ю. сообщил следующее:

- Даже Максим Горький не отрицал, что Америка великая страна. Никто не говорил, что она ничтожная. Ее критиковали, да - но и сами американцы тоже! Вообще Америка - это тема такая мутная... Я знаю ее со странной стороны. Я первый раз был в Америке лет 30 назад, уж и не припомню в каком году. В начале 90-х. Слетал я туда благодаря моему близкому другу, меценату и покровителю, который пригласил меня туда отмечать Новый год. Мог себе позволить! Не буду его называть на всякий случай. Это типичная история из девяностых годов, когда некоторые из наших старых друзей разбогатели. В то время как он был студентом 3 курса МИИТ и одновременно дворником на Сретенке, я был уже известным журналистом - работал в "Московском Комсомольце". И вот вечером 30 декабря я провел последний эфир "Времечка"... 

- Была такая передача! Куда они все подевались... 

- ...а на следующий день "Дельтой" мы вылетели в Нью-Йорк. Первым классом! Было шикарно, мы попали просто в летучий ресторан. Новый год мы встретили в воздухе по московскому времени, а американский отмечали в одной из башен-близнецов, которой уже нет. А поселились мы в отеле St Regis, угол 5th Ave и 55th. Этот отель упоминается в книге "Это я, Эдичка". Лимонов там написал, что он, сидя на балконе в каком-то доме, ест из кастрюли борщ...

- И, кажется, пьет калифорнийское из пакета.

- Борщ он, по-моему, сам сварил. Он же из Харькова. И вот Лимонов с ненавистью смотрит на эту обитель капитализма. И не зря: отель шикарный! Там негры в ливреях свистом подзывают такси. Сын на момент первой моей поездки еще в Америку, не уехал, иначе мы бы с ним там повидались. Честно говоря, у меня все перепуталось - кто уехал, кто нет, и если да, то когда и куда.

- Осыпает мозги алкоголь!

- Ха-ха-ха! 

- Не вижу в этом ничего смешного, - холодно заметил я. - Тут не до шуток. Некоторые этого просто не замечают, а оно так и есть. Скажи, а что ты понял про Америку в первую поездку?

- У меня была главная мысль такая: "Ну вот я и в Америке. Теперь больше не к чему стремиться." 

- А какая у вас тогда была программа? 

- Ну какая программа, если ты в первый раз в Америке? Статуя Свободы, Wall street, обязательно Брайтон Бич и обязательно мюзикл на Бродвее. Правда, на мюзикле я заснул. И это не удивительно: мы там были все время под градусом. Так что Америка была вся как в бреду, в чаду. Про Америку я еще хочу сказать, что у моего дедушки был Willis, потому что он был офицер, прошел всю войну. У нас всегда было много американского! Я видел "Дуглас" не в кино, а наяву. 

- Ну, ты и постарше меня. 

- Да. Я даже застал то время, когда в Мавзолее лежали двое - Ленин и Сталин. Я сходил посмотрел на них, ради этого прогулял школу. 

- Завидую тебе! Вряд ли такое повторится, чтоб двое... Однако вернемся к нашим баранам. К Америке. Ее сейчас модно ненавидеть.

- Да нет ненависти!

- Ага, привет, вон у нас кругом пиндосов ругают!

- Ну, разве это ругательство! Вон французов называют лягушатниками, итальянцев - макаронниками. Это всего лишь подтрунивание, а не ненависть. 

- Нью-Йорк тебе понравился? 

- Конечно. Прекрасный отель, там хороший кабак. Я очень люблю пережаренную грудинку, для меня лучшая еда - это яичница с колбасой. В Америке это национальное блюдо.

- С какой колбасой?

- Ну, это может быть и грудинка, лишь бы обугленная. Это в Америке мне понравилось.

- А больше ты ничего и не успел увидеть? Не удивительно, ты же был поддатый все время.

- Ну, а что там смотреть? Ну Нью-Йорк, ну, небоскребы. 5th Авеню, шикарные улицы...

- Так, а в этой поездке, прошедшей зимой, что у тебя было интересного? 

- В Чикаго в эту поездку, конечно, мы пошли в институт искусств, - тот самый, знаменитый. Где собрана одна из лучших коллекций мировой живописи.

- А ты когда-нибудь думал о том, что, если повезет, твои дети будут жить в Америке? Мечтал ли ты об этом?

- Нет, никогда.

- Даже не мечтал! Ты думал, что они будут всю жизнь с тобой в совке.

- Ты верно это подметил.

- Думал, что они будут, как ты, работать в Брянске на заводе, потом поедут на целину в общагу, потом сбегут оттуда в общем вагоне и в пути будут жрать один хлеб, как ты тогда... Скажи, а ты поддавался Советской пропаганде или нет? Нас же учили, что Америка - вражеская страна... Или ты думал что это дружеская страна?

- Это были другие категории. Мы всегда воспринимали Америку через призму встречи на Эльбе.

- А не через призму Бориса Ефимова.

- Конечно! Я, кроме всего прочего, лично воочию пережил американскую выставку в Сокольниках! Это было очень знаковое событие для Советской истории. Туда так ломились! В том числе и я, школьник 13 лет.

- Ты выпил там впервые Coca Cola.

- Совершенно верно. Только это была Pepsi Cola.

- Она тебе понравилась?

- Нет, конечно.

- А у нас потом, думаю, не без влияния этих кол, стали делать "Байкал" - похожий напиток.

- Да, мы им разбавляли водку. 

- Прям захотелось водки разбавленной. Но я взял себя в руки. Решительно не буду разбавлять. А что с джинсами? 

- Это была мечта голубая. Когда показали фильм "Великолепная семерка", где ковбои в джинсах... Юл Бриннер в том числе...

- Они там разве были в джинсах? Надо же! Не обратил внимания... А когда у тебя появились первые джинсы?

- Лет 40 назад. Но они были самопальные. На Смоленке был портной, еврей, но его фамилия была Иванов. Сейчас это даже не смешно.

- А где он брал деним?

- Была такая индийская ткань под названием "Техас". Он этот Техас кроил и шил такие расклешенные джинсы, простроченные цветными нитками. Конечно, материал этот вытягивался, пузыри появлялись на коленях... Но все равно это была вещь! А первые настоящие джинсы появились у меня очень поздно - после 30 лет. Это какой-нибудь 76-й или 77-й. Wrangler. 

- За 20 лет до твоей первой поездки в Штаты. Значит, получается, что Америка - это была симпатичная правильная страна, и ты тянулся к продукции.

- Да. Это даже можно было назвать любовью. Американское - литература, музыка, кино... 

- Тебя все спрашивали тогда - ну, как там в Америке? 

- Да, бывало, человек съездит куда-то - и к нему приходили гости. Накрывался стол, люди выпивали, закусывали и слушали изложение впечатлений жанре "Клуб кинопутешественников". А сейчас все все знают - где, что, как... Кому рассказывать? Хотя - тогда в каждый средней культурной семье был пятитомник Ильфа и Петрова, а там - "Одноэтажная Америка"... И стыдно было не знать Маяковского "Мое открытие Америки". Без этого было никак.

- А как твой сын попал в Америку?

- Он уехал сначала в Израиль.

- Ну да, как все.

- Ему было уже 19 лет, и он поехал совершенно самостоятельно. В кибуц. Тогда выпускали уже нормально, это конец восьмидесятых. Тут у него были всякие проблемы: там не ладится, здесь не ладится, с друзьями, с девушками... У многих людей есть иллюзия, что где-то, где тебя нет, там лучше, чем здесь.

- А ты тоже так думал?

- Ну да. Вот почему я все время разводился? Я думал: как же так, есть же еще женщины! 

- Их в одной только Москве 6 000 000 или даже 10. В стране же - и того больше, страшно даже подумать, сколько.

- Им овладела постепенно охота к перемене мест. Это все описано в русской литературе... 

- При том, что самого Пушкина не выпускали. А ты везде мотаешься.

- Есть миф, что Пушкин очень хотел уехать.

- Ну, это есть в письмах и мемуарах.

- Да мало ли что люди пишут... Из этого мифа творят легенды о том, что Пушкину было тут плохо, и он бы уехал из России. 

- Ну да, конечно, ему было здесь зашибись. Вот, застрелили человека в юном возрасте. Щас в 37 даже считается, что жениться рано. 

-...что он получил бы британское подданство и стал бы Байроном. Да, он хотел в Париж - ну а кто не хочет в Париж? Оттуда тогда везли обозами шампанское "Вдова Клико" - поездов же не было. 

- Обозами – будто это мороженая рыба, с которой в Москву попал Ломоносов. Хотя, может, никакое шампанское из Парижа не возили, а делали его на Малой Арнаутской в гаражах. Кто у нас тогда в этом шампанском разбирался...

- Я не думаю о людях как о дураках, которые вообще ничего не понимает. Я, наоборот, думаю, что если я что-то понимаю, то и другие тоже должны понимать. И даже лучше меня. 

- А ты подумывал вообще свалить? 

- Понимаешь... Были, конечно, моменты... Это относится к 60-м. Тогда были разговоры про евреев пархатых. Процентная норма была, на работу не устроиться на хорошую... А потом, в 72-м, стали выпускать. Хотя и со скрипом. 

- А ты и языков не знал.

- Да, во-первых, я не знал языков. А мой сын уехал потому, что здесь ему ничего не нравилось и ничего у него не получалось. Он не мог найти себе здесь места. Мы были с его матерью в разводе, но виделись с ним эпизодически.

- А он с тобой советовался?

- Нет. Хотя он ко мне хорошо относился.

- А ты денег давал ему?

- Платил алименты до его совершеннолетия.

- Так, он туда приехал, устроился в кибуц. Ему понравилась?

- Он убежал из Израиля с криком: "Я не могу жить в этом тоталитарном государстве!"

- И он вернулся в СССР.

- Нет, он поехал в Америку. Там уже была его мама. Моя бывшая жена. Которая получила там политическое убежище.

- И как же она его получила?

- Она предъявила американцам вырезку из газеты "Московский Комсомолец", про общество "Память", про антисемитизм. Что евреев притесняют. Американцы, они же наивные. Прочитали заметку - и дали ей статус политического беженца. 

- Так, а чем начал заниматься мальчик в Нью-Йорке? 

- Компьютерами. Он там нашел себя, а в Москве не мог найти. 

- А какие ты чувства испытал, узнав, что он уехал в Америку в эмиграцию?

- Да нормальные. Я долго думал про этот миф - что вот человек уезжает в Америку и там сам добивается успеха. Этот миф существовал очень долго. Он и сейчас имеет какую-то инерцию. Вокруг него идут споры и дискуссии. Есть такие персонажи в Фейсбуке, которые ведут это обсуждение. Вот, например, Зусманович - он живет в Сан-Франциско. Непростой человек, кстати говоря, повернутый на Америке. Его сын закончил медицинский получил лицензию там...

- Я давно заметил, что евреи особенно любят Америку. Кстати у тебя чисто американская внешность: ты - просто вылитый Киссинджер!

- Ой, мне это все время говорят. 

- Вот! Киссинджер похож на политического обозревателя Валентина Зорина, Зорин похож на Новоженова, а Новоженов - на Киссинджера. Круг замкнулся! 

- В том-то и дело. 

- А было такое, чтоб к тебе подходили на улице люди говорили: "Дайте нам автограф, товарищ Киссинджер, ну дааайте!" 

- Со мной было вот что. Когда я уходил от третьей жены, я собрал свои пожитки в чемодан. Мне было очень грустно с ней расставаться, у нас были хорошие отношения. Все-таки была любовь. Это всегда непросто. Я по любви от нее уходил, понимаешь?

- По любви, но не к ней.

- Да. Была грусть, слезы на глазах, я сидел на заднем сиденье такси и тихо плакал. И тут шофер говорит: "Лицо ваше знакомое. Я вас видел". "А где?" "По телевизору вы про Америку рассказывали". И это было предсказание, потому что я тогда на телевидении не работал.

- Он тебе погадал как цыганка в те же деньги, что и вез. 

- Да, Америка... Америка России подарила пароход. 

Лирическое отступление. 

Кого ни спроси, все знают одну вот эту строчку. Некоторые самые эрудированные - две: "Америка России подарила пароход, У него колеса сзади и ужасно тихий ход". Это из вполне забытой комедии "Волга Волга". Пароход, о котором речь, был вовсе не подарен. А сделан в России. Их тут начиная с 1881 года производил - слизав у бразильцев, которые в свою очередь позаимствовали идею у американцев - купец Альфонс Зевеке. Смысл этого новшества был в том, что, когда три палубы, то выручка больше чем когда одна, как у конкурентов. Зевеке умер, успев построить 13 заднеколесных пароходов. Конкуренты наследников покойного тоже построили несколько таких пароходов. Эти диковинные правсредства ходили по Волге аж до второй мировой, а один так и вовсе до ХХ съезда русской компартии (1956 г.). Один из таких пароходов и снялся в кинокомедии, под псевдонимом "Севрюга". 

Лев, однако, не удовольствовался пароходом и выдал еще одну ассоциацию: 

- Один американец засунул в жопу палец... 

Видимо, он хотел этим сказать, что американцы - такие же люди как мы? И у них тоже есть жопа? Или что-то другое. Поди знай. Чужая душа - потемки! 

- Кстати, есть замечательный фильм, который ты должен найти и посмотреть, с девятого года по-моему он года с называется "Искатели счастья" - про евреев, которые приехали из Америки в СССР. Чтоб найти тут счастливую жизнь и творческий труд в самой справедливой стране мира. 

- Да... А теперь только Депардье к нам приезжает в самую справедливую страну на ПМЖ, квартиру получать... 

- Да много кто приезжает. Это вы все пытаетесь представить дело так, будто никто сюда не едет! 

- Вроде и Стивен Сигал приезжал, да. 

- Но ты вообще зря ты говоришь, будто я пишу что Америка никому не интересна. 

- У меня такое впечатление от твоих постов сложилось. А, по-твоему, что ты на самом деле якобы пишешь про Америку? 

- Я о ней много пишу, много думаю. Америка всегда присутствовала в моих мыслях.

- Даже не знаю, про что ты пишешь чаще - про Америку или про евреев.

- Я еще про женщин пишу. В основном же я пишу про себя. 

- А я, как видишь, пишу не про себя, а про тебя.

- У меня текст может быть про Америку, а на самом деле он про меня. Я связан с Америкой так же, как с Россией - духовно и кровно. Американская литература, американское кино... Мы все были воспитаны на Сэлинджере, на его культовой книге.

- Кстати, почему "Над пропастью во ржи" стала культовой книгой? Мальчик сбежал из провинциальной школы, где учились дебилы, и ему никто не давал, и поехал в Нью-Йорк к подружке... Подумаешь!

- Это было попадание в точку. Переходный возраст подростковый, когда тебе кажется, что тебя никто не понимает в этом мире. Советских книг таких не было. 

- Ну разве что "Школа" или "Судьба барабанщика" Аркадия Гайдара.

- Там было все замешано на идеологии. Я люблю Гайдара, очень люблю. Но это другая история.

- Я тоже люблю. Мне грустно думать, что он лежал в дурке... 

- Сколько кругом сумасшедших! Тот же Веня Ерофеев... А как люди в СССР рыдали, когда застрелили Кеннеди!

- Отчего они рыдали? Зачем советским людям Кеннеди? Ах да, наши люди привыкли рыдать из-за смерти Сталина. А в Америке тоже хоронили начальника. Ну и вот... 

- Все-таки были такие понятия, вот что мы и Америка - союзники, встреча на Эльбе, "Серенада Солнечной долины", рок-н-ролл. 

- А вот виски мы тогда не знали. Они его пили изо всех сил, а мы не могли их в этом понять. В, может, главном! 

- Это - да... 

Мы вышли покурить на улицу. Точнее, Лев курил, а я за компанию мерз на улице. И дальше Лев рассказал, как в аэропорту JFK к нему подошел нерусский и сказал через переводчика, что у них в Америке курить нельзя. 

- Да, невыносимые условия созданы для людей в Америке...

- До Нью-Йорка лететь 8 часов - и не курить! И в аэропорту нельзя! А в Вене - пожалуйста, курительная комната.

- Я сам курил 20 лет. Но теперь смотрю на вас, курильщиков, и думаю: ну ладно, дикие лесные индейцы затягивались дымом из вонючей травы, но на то они и дикие! А вы?

- Ты бы Черчиллю это сказал. 

- С ним теперь затруднительно поговорить. Он от нас отправлен не на Соловки, а даже дальше. Индейцы курят - они даже не умываются и телевизор не смотрят, а ты-то в телевизоре даже работал! (Теперь вот жалуешься на Фейсбуке, что жена тебе не разрешает купить ТВ. Да она, может, и права, там такую ерунду показывают!) 

- Черчилля не трогай! Он - лауреат Нобелевской премии по литературе! За, как известно, пятитомную историю второй мировой войны. Я этот пятитомник его читал, он был издан "Воениздатом" под грифом "Для служебного пользования". Ты хочешь меня убедить, что я не люблю Америку. А я ее люблю.

- Ты ее любишь, но странною любовью. Недобро ее описываешь... Но я не намерен тебя привлекать к ответственности за антиамериканскую деятельность. У меня нет ни полномочий, ни желания. Пожалуйста, клевещи и дальше, есть есть охота. 

- Мы с тобой взрослые люди, и в силу своей зрелости понимаем, что любовь не обязательно выражается в поцелуях, объятиях и комплиментах типа му-му-му, хи-хи-хи и тю-тю-тю. Она может выражаться в некотором притяжении, в повышенном внимании, в желании говорить о предмете любви. Я не обсирал Америку никогда! 

- Может, у тебя как-то незаметно изменилось к ней отношение после того как ты пробыл в Штатах аж три недели? Ты ведь никогда прежде не был там так долго... 

- Никогда. Меня Марина подписала под это дело. Вот что хочу тебе сказать: сам я глупый, зато у меня дочка умная. (Подробней про дочку не будем, она просила не писать про нее и не не говорить. Что я и делаю. - ИС)

- Ну, кто тебе сказал, что ты глупый? 

- Разные люди говорят... Я же пишу, выступаю в соцсетях, и мне в ответ пишут: "Вы - дурачок, меньше пить надо и курить!" Вот они Черчиллю это написали бы! 

- Да дался тебе этот Черчилль. Которого вообще нету на Фейсбуке. Как ему напишешь? 

- Какое-то у нас получается сумбурно интервью.

- Ничего страшного. Жизнь - она ведь тоже сумбурная. Как правило... 

- Помню, меня звал в Америку Эдик Успенский, который Чебурашка. Он туда ехал с концертами. И сказал мне: "Тебе ничего делать не надо, только будешь выходить на сцену и петь песню "В нашу гавань заходили корабли"." 

- Неплохая работка! Я б согласился. Если надо, готов поучаствовать. 

- Я посчитал, что заработаю 5 500 долларов. И вот я, собираясь в ту поездку в Америку, сижу играю в карты в казино "Мерлин Монро". 

- Неслучайное название, о! Ты настраивался. 

- Это на проспекте Мира. Играю я, значит, в игру "Техасский покер", - таки да, вокруг сплошные знаки и намеки.

- И в кармане у тебя доллары, а это тоже знак.

- Да, точно, в кармане доллары. И тут звонит мне с телевидения шеф-редактор мой, Света, и говорит: "Ни в какую Америку вы не едете!" "Нет, Света я еду!" "Нет, не едете! Вы посмотрите телевизор и все поймете!" Я ей говорю: "Света, вы что угодно готовы придумать, лишь бы не работать". Но все равно я подошел к телевизору, смотрю, там идет фильм-катастрофа, рушится башня, в которой я не так давно новый год справлял. И тут мне звонит Эдик (Чебурашка) и говорит: "Ты знаешь, там все концерты поотменялись в Америке, ну, почти все, и остался только один."Я ему говорю: "Ты хочешь, чтобы я в Америку полетел за 500 долларов? Да я в Свиблово за 500 не поеду!" 

- А сейчас бы с удовольствием поехал Свиблово за пятихатку, а? 

- Да, сейчас бы поехал... Недавно я был в Таллине за 700 евро, я там выступал с лекцией "Евреи на Российском телевидении". 

- А про что ты там рассказывал? 

- Ну, если у тебя есть полтора часа свободного времени, я могу тебе повторить лекцию. 

- Не, ну полтора часа жалко на такое дело. Давай лучше конспективно. Назови мне хотя бы 10 великих евреев русского телевидения, и я буду доволен. Во-первых, это Новоженов... 

- Это Познер. Это жена Парфенова, Боровики - один и другой. Анатолий Малкин. Прошутинская. Ганапольский. Венедиктов, - можно считать, что он на телевидении? 

- Можно, только он не еврей. 

- Вова Соловьев. Леонтьев. Дальше продолжать? Правда, у меня плохая память... 

- Они тебе там завидовали, что в Москве столько евреев на телевидении? А в Таллине их, небось, нету вообще... 

- Там всего полторы тысячи евреев на всю Эстонию. 

- Бедная страна! Как они там без вас? Да в одном только Останкино евреев больше, чем во всей Эстонии! Да мы сейчас выйдем из кабака и пройдемся с тобой по Большой Никитской, и на ней, даже не доходя до Бронных и не заглядывая в синагогу - увидим столько евреев! 

- И не забывай, что тут рядом еврейский культурный центр. Зря говорят, что евреи уезжают сплошь. 

- Так каков был пафос этой твоей лекции? 

- Да какой уж тут пафос... Там просто было ежегодное собрание Еврейской общины, и приглашающая сторона спросила меня, на какую тему я хочу выступать. А надо было прочитать две лекции по полтора часа. Да мне и 15 минут тяжело выступать... Я понимал, что нужно что-то про евреев. Я знаю, есть специалисты по иудаизму, по истории Израиля, но я всего лишь на телевидении работал. И вот я решил им рассказать про евреев через призму моей личной истории. Было время, когда считалось, что евреев на телевидении не берут. Но это миф! 

- Кругом мифы. 

- У меня есть один друг в Америке, уехал из СССР, он там служит по линии Министерства обороны. И все время на Россию обижается. Он мне недавно написал, что такой страны как Россия - вообще не существует. Ну а зачем тогда НАТО? Если России нету? Когда началось это противостояние с Украиной, он стал слать мне фотографии из министерства обороны, где он в вышиванке... Я офигеваю! Ну, человек нашел новую родину и полюбил ее. 

- Любовь, как известно, зла. 

- Война - самое золотое время для военных. Кому война, кому мать родная. Когда угроза войны, офицеры востребованы... 

- Вот я думаю, отчего ж ты все-таки не уехал. Ты вот был женат первый раз на еврейке? Она должна была капать тебе на мозги - давай, поехали, все едут, бу-бу-бу! 

- Нет, первый раз - на русской. Потом два раза на еврейках, и четвертый раз - на полукровке.

- А пятый раз - на ком планируешь?

- Уже все, поезд ушел.

- Ну, это ты, наверное, каждый раз так говорил. Типа поезд ушел. А потом херакс - и приходит новый состав! Знаем мы эти фокусы... Ты ж вряд ли думал, когда женился первый раз: "Вот поживу с этой, а потом еще непременно пару-тройку раз женюсь, ну или больше, как получится..."

- Нет-нет, с этим покончено. И нету уже охоты к перемене мест.

- Мест - в смысле частей тела, которые можно использовать для для секса?

- Что ты такое говоришь? Ты что, уже пьяный?

- Какая разница, пьяный или трезвый! Я же не за рулем.

- Кому интересно то, что мы говорим? Мне кажется, читателю это не нужно.

- Да пошел он нахер, этот читатель! И да, что мы все про Америку да про Америку. Лучше расскажи, когда ты первый раз поехал в Израиль. Который как бы такой полустанок на пути в Штаты.

- Это когда я стал писать для эстрады цель заработать. Такая халтура эстрадная. Это восьмидесятые – начало девяностых.

- Тебе понравилось там?

- Конечно. Мне вообще везде нравится. Я, когда выпью, мне сразу хорошо - где бы я ни был.

- В самом деле: если тебе нравится везде, то нет смысла сваливать. Чем покупать чемоданы и билет, лучше купить бутылку водки... Причем для этого даже не обязательно быть евреем. 

Игорь Свинаренко