14 августа прошлого года не стало Эдуарда Успенского. Автор детской классики про крокодила Гену и Чебурашку, а также про веселую компанию из Простоквашино все свое имущество завещал последней жене. Она поставила на могиле мужа памятник.

Но вот какое дело: родственники писателя – его брат и единственная дочь – захоронение не проведывают.

– Известно, что вы не были на прощании с отцом. Вот уже год, как нет Успенского – вас отпустили обиды? Бываете ли на кладбище?

– Не хожу и не пойду, – говорит дочь Успенского Татьяна. – Единственное, что я испытываю при воспоминании о нем – это стыд перед моими детьми, другими людьми, работавшими с ним долгое время, которых он выкинул на улицу или предал. Извините...

– Григорий Гладков, автор "Пластилиновой вороны", передает вам огромный привет. Он недоумевает, почему вам не досталось ничего из отцовского имущества и интеллектуального наследия. Мы все думали, что вы будете судиться с Еленой Борисовной, вдовой вашего папы...

– Я действительно ничего не получила. Судиться с основной наследницей не имеет смысла. На суды можно потратить больше, чем получить. Поэтому, взвесив свои шансы, я никому ничего доказывать не буду. Видите ли, тот же дядя Гриша, который заботится о своих детях, все меряет с точки зрения нормальных людей, а папа был психопатом. Психопаты живут в другом мире. Они безжалостны. Для тех, кто был рядом с отцом, его решение относительно завещания не сюрприз и не новость. Когда несколько лет тому назад завещание было составлено, Елена Борисовна радостно потирала руки, звонила всем родственникам и знакомым специально, чтобы мне передали, и говорила, что всё ей достанется. Документ составлен хитро, она даже приемных дочерей обманула. Девочки-инвалиды должны были получить свою часть, а им эту часть не выделили.

– Елена мне говорила, что вы в нормальных отношениях.

– Ложь. Мы в плохих отношениях. Она разжигала между отцом и всем его окружением скандалы. Делала это осознанно. Без нее с папой можно было общаться.

– Татьяна, известно, что при разводе ваших родителей Эдуард Николаевич оставил вам с мамой квартиру в престижном районе...

– Это не так. Мы жили в квартире ЖСК, за которую на тот момент не был выплачен пай. Это то же самое, что сейчас оставить безработной жене квартиру в ипотеку. Родители эту квартиру потом разделили. На свою часть он прописал Елену Борисовну. Потом отец написал Юрию Лужкову, который тогда был у власти в Москве, что живет в коммуналке с дочерью и женой. И Лужков выделил ему в цековском доме квартиру. Это было в конце 80-х годов. "А тебя мы туда не пропишем, – сказал мне папа. – Ты плохо себя ведешь". Мама расстраивалась из-за его поведения, но в суды никогда не ходила, на раздел имущества не подавала. Мамы не стало в 2014 году. Болела сильно. Успенский не пришел с ней попрощаться, хотя они прожили более двадцати лет вместе.

– В каких отношениях Успенский был со своим братом Юрием Николаевичем?

– У дяди Юры c отцом были хорошие отношения, потому что дядя дипломатичен и деликатен, он всегда умел обходить острые углы. По-моему, до конца своих дней папа ладил с Гришей Остером, который тоже всё терпел. Гриша приезжал раз в год из Америки и вместе со своей женой Майечкой делал Успенскому визиты вежливости. Cо всеми остальными папа рассорился, к сожалению. Со старшим братом Игорем, которого уже нет в живых, отец не ладил. Дяде Игорю не понравилась программа "В нашу гавань заходили корабли", он высказал отцу свое мнение и был изгнан из его дома. Некрасиво папа поступил и со своим секретарем Анатолием Юрьевичем, тот просто умер из-за этого конфликта на нервной почве. Общались они тридцать лет, а знали друг друга всю жизнь. В 2013 году, когда папа вновь сблизился с Еленой Борисовной, друг ему напомнил, сколько он претерпел с бывшей женой. "Эдик, – сказал ему Юрьевич, – зачем ты наступаешь на те же грабли с Еленой, приглашаешь ее в дом, она же обобрала тебя до нитки, вызывала журналистов, грязью тебя поливала". Они рассорились. Потом мне было сказано: пусть Юрьевич заберет свои вещи, а то я их выкину. Я боялась Анатолию Юрьевичу об этом сказать: думала, не переживет, что в результате и случилось. Поехала к отцу, собрала вещи в коробки, всё подписала, сложила в одном помещении. Но ничего уже ему не понадобилось, через два месяца Юрьевича не стало. У отца пять лет работал мой бывший муж – китаец, он выполнял работу шофера, повара, электрика. Последние два года ему фактически перестали платить. Фан был почти в рабстве, пока я с сыном Эдиком не сказала ему, что хватит терпеть издевательства – уходи…

– Эдуард Николаевич ладил с внуками?

– В момент рождения моего сына папа был в браке с Лерой (Элеонора Филина – третья жена писателя. – Ред.), тогда мы все дружили. Он был рад рождению внука и повелел назвать его Эдиком. Но он не был добрым дедушкой, он жестко относился к внукам. С моей старшей дочерью он в последнее время не общался. Эдик не был на похоронах деда, поскольку в то время был у отца в Китае.

– Как Елене Борисовне удалось отодвинуть от вашего отца всех?

– Моя мама жила по общечеловеческим правилам и пыталась мужа привести в рамки. Он этого не хотел, жил только как ему нравилось. Он изменял. Нормальной женщине это не нравится, а Елена Борисовна спокойно к этому относилась, она ни в чем ему не перечила. Моя мама было против его скандалов c окружением, Лере это тоже было неприятно, когда он ссорился с близкими, а Лене вполне удобно. Кстати, с Элеонорой я общаюсь.

Детский писатель Валентин Постников в последний год стал известен как предполагаемый внебрачный сын Эдуарда Успенского

– Я ничего не стал доказывать в судах. Интеллектуальное наследие Успенского, за которое я так ратовал, может пропасть, так как его никто не будет развивать, – говорит Валентин. – Но зато мы с Татьяной обрели друг друга, она – дивный человек. Таня постесняется, но я скажу: вдова поступила отвратительно. Что говорить обо мне, если родному внуку Эдуарда Николаевича ничего от деда не досталось! Дело в том, что Успенские передавали семейные реликвии по мужской линии. А у сына Тани нет ни одной картины, ни статуэтки, ни иконы. У мальчика по мужской линии нет от деда ни-че-го! Елена Борисовна, которая к семейным реликвиям Успенских вообще никакого отношения не имеет, всё захватила. Род Успенских происходит из священнослужителей. Например, из поколения в поколение передавался молитвенник 1830 года, но и он оказался в руках Елены Борисовны, которая дико жадная. Татьяна попросила Елену его отдать, но та ни в какую. Есть и старинные иконы. Дядя Эдик был рьяным коллекционером антиквариата. Я видел, как он скупал различные исторические вещи, лазил даже за ними по чердакам. Жизнь бы всему этому дать! Музей Успенского создать. Татьяна бы смогла.

Юрий Успенский, брат писателя: Для меня Эдик был самым лучшим

– Другого брата у меня нет, поэтому Эдик был для меня самым лучшим. Никакого наследства я от него не ждал, считаю, что всё должно было достаться Тане как единственной его дочери. Про памятник ничего не знаю, cо мной никто не советовался, эскизов не показывали.

Саид Шах Мариана