Героиня расстается с любимым, уходит к горизонту, и ее цели, ее возможности и надежды на обретение смысла туманны…У меня после прочтения возникло стойкое ощущение, что автор писал о себе, о перипетиях собственной жизни и любви. Вернее любви, которая жизнь. И о том неуклонном сползании в пропасть, которое подстерегает и одного-отдельного человека, и социум в целом. Фантазия и ирония по поводу человеческого сегодня (имеется в виду сегодня России, но принципиальной разницы между странами планеты как бы и не заметно, ее нет, честное слово) воспринимаются с горьким привкусом узнавания. И все же московско-космическая, эсхатологическая, лаконичная по форме и весьма объемная по уровню ассоциаций, количеству самых разных параллелей сага не могла возникнуть ни в какое иное время, ни в какой другой стране. Смелость, упрямое нежелание идти в ногу с государственным батальоном, бранжей, трудовыми массами (массы - они ведь слишком массовые, чтобы вырабатывать достойную мораль, этос, эстетику), оригинальность взглядов, новизна, как принципиальное отличие¸ вдохновляющая категория всего стиля, направления, имя которой Дмитрий Быков, явления особого порядка.
Кто-то сказал¸ что цель всякого образования - помочь людям с узким мышлением начать мыслить шире. И в этом смысле Быков - целая ветка чего-то ценного, скажем, свежего-цветущего филиала "лиги плюща". Символически, разумеется, в высоком гуманитарном значении.
…Он и она встретились, полюбили друг друга, он свободен, она замужем, есть дочь. Он и она играют в придумки, в фантазию, в которую играть и опасно, и прекрасно, и игра даже начинает становиться почти правдой. Правдой - хотя так невероятно в такую правду поверить. Игорь, главный герой¸ говорит¸ что он эвакуатор с другой планеты. Его задача - вывезти несколько человек с Земли, которую ждет гибель. На его подмосковной даче, в сарае стоит космический корабль, который по виду обычная садовая лейка. Первой из всех землян он хочет эвакуировать, спасти, уберечь свою любимую. Потом будут побеги, взрывы, страх за близких, толпы бредущих без цели и помощи людей… Муки совести, разговоры, неудачный полет, приземление на Альфу Козерога - и трагичные картины уже на этой, прежде сказочно прекрасной планете.
В итоге фантазия, фантастика обернется возвращением в будни, пробуждением¸ петлей под названием "такова реальная жизнь".
"Эвакуатор" включает в себя чистый звон лирической, светлой, горячей, трогательной любовной прозы.
Моменты предвидения, горькие предсказания - но без пошлости глобо-ванговских обывательских формулировок. Без самодурства и разухабистости фантазийной всеядности.
Остроту памфлета. Чудесные, живые диалоги героев. Важен социальный срез, когда предлагается яркий, четкий анализ, показ разных категорий граждан, здесь и трудолюбивый гражданин, "золотые руки", этакий народный умелец-Левша, который спасет в трудную минуту, готов проявить альтруизм, но в другой ситуации готов поддержать любую реакцию, пойти с топором на инакомыслящего. И резонерша-садистка, и террористка-чеченка, обладающая тем же уровнем сознания и совести, что инфузория…И несчастный, никому не нужный ребенок-даун¸ который - это проявление сострадания автора, нежности к этому существу - в неземных условиях, на какой-то там Альфе Козерога, окажется гением, самым умным среди умных… Быков не выступает ментором¸ всезнайкой. Хотя уверен в собственных наблюдениях и выводах. Он рассказывает о живом, опасном, грозном. Об отдельных людях, о грехах народа и планеты. Рассказывает без пафоса, зримо и убедительно, афористично, как и должен стремиться рассказать писатель. Тот, чье дело - художественная литература. Чтобы в душе читателя остался след, как за летящим в небе лайнером. И даже намного ярче… И на гораздо более длительный срок. Любовь Игоря и Кати (автор никогда ее не называет Катей, только Катькой) написана так материально, головокружительно, строго, всеохватно, что у ее огня можно согреться, отогреть руки и душу.
Читайте также
"Потому что любовь - это выход из всех договоров, из всех раскладов. Выпаденье из всяких рамок, отказ от любых конвенций. Это взрывы¸ воронки, шлагбаумы, холодные ночи. Танцы на битом стекле, пиры нищеты и роскошь ночлежек.
Нескончаемая тоска полустанков и перегонов, неописуемый ужас мира, понимаемый по контрасту". Описание сделано столь доверительно и масштабно¸ самозабвенно, что эти стихи в прозе¸ мелодию слов хочется заучивать наизусть, твердить в набитом автобусе¸ который дергается в железных тисках дорожных израильских заторов¸ искать на крутых поворотах собственной жизни. Грустно и согласно звучит такое, к примеру, точно сформулированное утверждение: "Обречено всякое сообщество, которому хорошо вместе". Афоризмов и максим в "Эвакуаторе" много, хочется полкниги здесь переписать, привести как аргумент против косности и фальши. В защиту свободной мысли и безраздельного чувства. Виртуозно выстраивается текст. В тексте - как в ручье - сверкают и переливаются литературные аллюзии, отсылки к фильмам и историческим фактам¸ из которых глупое человечество не сделало никаких выводов. Этот метод - не буквально, но все же сходно, в неком схожем режиме феерического интеллекта и владения тропами - наблюдался в книгах прекрасного, недооцененного, масштабного израильского писателя Михаила Юдсона.
Когда можно читать книгу - и проходить экзерсис на гибкость ума, решать задачки на начитанность, насмотренность. Читателю и роскошно, и прекрасно, сложно, и увлекательно узнавать, соотносить.
Восходить по узнаваемым-открываемым вновь образам и метафорам. Взлетать в космос быстрых ассоциаций. Вот оно - предложение мыслить шире. И имбирной ноткой, пряным ветром, и сокрушительным ознобом звучат невозможность и нежность. Красота слов. Бессилие даже самого прекрасного и высокого чувства. Несокрушимость конвенции суррогатов.
"Эвакуатор" Дмитрия Быкова книга-вакцина. Если бы нам ума - она вполне могла бы от эпидемии серости и бездумности немного помочь. Автор - даже один, без всех, с садовой лейкой вместо машины времени и эликсира мудрости, вместо витаминов демократии и прививок совести - вполне себе воин. Непременно почитайте "Эвакуатора", это очень врачующая и живая книга. "Кое-что еще можно было спасти". Таков финал. Хотя фраза предстает в прошедшем времени. Оптимизма вам.