Корреспондент британской The Guardian Шон Уолкер съездил в Киев, чтобы поговорить с супругой президента Украины Еленой Зеленской о том, как семья главы государства провела первые месяцы после начала войны. Зеленская рассказала о своем психологическом состоянии в самые тяжелые дни, о том, как реагировали на происходящее дети и как вся украинская нация переживает разделение семей, ставшее для многих почти нормой. "Медуза" приводит наиболее яркие цитаты из интервью Елены Зеленской.

Про начало войны

[До 24 февраля] было очень много разной информации с разных сторон. Но, конечно, меня не посвящали ни в какие военные тайны. [Поэтому в день нападения] у меня было ощущение, будто я попала в параллельную реальность, будто бы все это мне снится. Это было сюрреалистическое чувство, вроде компьютерной игры, где нужно пройти какие-то уровни, чтобы оказаться дома. При всем этом важно было также держать себя в руках, поэтому весь день [24 февраля] я провела со странной улыбкой на лице - ведь мне нельзя было передать ощущение паники детям. Мы просто следовали указаниям охраны и делали то, что нам говорили делать.

Про ощущение себя "целью номер два"

Конечно, семью можно использовать для давления на президента. И мне бы не хотелось, чтобы [мужу] пришлось выбирать между интересами семьи и его президентскими обязанностями. Поэтому если был хоть малейший шанс, что такое может случиться, его следовало исключить.

Про детей

[В тот день] дети вели себя идеально. Обычно им нужно все повторять миллион раз, но тогда они вели себя послушно и делали все супербыстро. Мы, конечно, находились тогда в каком-то измененном состоянии.

Уже потом был долгий период ожидания. Мы смотрели новости, ждали телефонных звонков. Телевизор был включен просто постоянно. Приходилось расписывать время по часам и минутам, чтобы чем-то себя занять и не погружаться в бесконечные мысли.

Про то, где ее семья провела первые месяцы войны

Чем меньше я скажу, тем в большей безопасности буду находиться.

Про мужа и президента

Я знаю его лучше, чем кого бы то ни было. И он такой человек, который в ситуациях, когда все говорят, что что-то невозможно, доводит дело до конца и добивается своего. А также вдохновляет остальных. Он просто никогда не сдается - даже когда сдаются все вокруг него.

Я видела, что все это, [все обращения к нации] они были для него очень эмоционально заряженными. Зная его, я думаю, что он использовал все эмоциональные рычаги, какие только мог, чтобы донести свои мысли до людей. Но это не было манипуляцией, это было искренне - он действительно испытывал эти чувства, это совершенно точно. Он очень быстро запоминает тексты и может уверенно их произносить. Он знает, как работать с камерами. Но он не играет - у него просто есть навыки для того, чтобы [говорить и] делать это хорошо. Для меня невероятно трудно выступать на публике, я каждый раз испытываю стресс, но для него это естественно.

На самом деле дисциплина - это его второе имя. Звонит будильник - он встает, чистит зубы, одевается и уходит, и это занимает у него всего пять минут, в то время как я кручусь полчаса. У него есть эти качества, психологические, чтобы выдерживать стресс и сохранять дисциплину. [Поэтому] я беспокоюсь не за его психологическое здоровье, а за физическое - он всегда болеет после трудных периодов. Он расслабляется, а потом идет и подхватывает вирус или что-то еще. Я стараюсь следить за ним в этом отношении, но, как и все мужчины, он не любит проверять температуру или давление. Но я пытаюсь достучаться до него, устраивая сцены.

Про разлуку и психологическое состояние нации

[Когда мы впервые встретились после разлуки] мы обнимались, говорили друг другу привет, рассказывали про то, как дела. Дети в тот момент были рядом, и они долго на нем висели. Теперь мы можем видеться, и дети наконец могут физически дотронуться до своего папы - это делает жизнь проще. Мы надеемся, что скоро сможем видеться чаще, но пока такой возможности я не вижу.

Сын недавно признался: "Мам, знаешь, я хочу увидеть своих друзей. Я с ними очень давно не встречался. Три месяца я играл только с собаками и телохранителями". Каждый украинец сейчас находится под большим психологическим давлением. Половина населения страны сейчас живет вдали от своих семей. Конечно, большинство из нас никогда в таких условиях не существовало. Никому не нужна страна, которая победила, отвоевала свою территорию, но которая населена людьми, не способными жить, работать или нормально растить детей. [В этом отношении] впереди нас ждут серьезные трудности.