Июль. Власть неумолимых солнечных лучей. Стройка "метротрамвая" изменила до неузнаваемости любимый привычный пейзаж Тель-Авива. Сделала его похожим на сцены из фантастического фильма. Лопасти, пропасти, песок, который вырвался из-под асфальта. Балки, заграждения, непонятные трудовые машины-копатели, провода и металлические сети заполонили центр "города без перерыва", вечно текучего и динамичного.

Я шла в жарком сиропе зрелого лета на встречу с героиней Верди. Да, именно, она, Виолетта, свежая, очаровательная - выступила из потока солнца и улыбнулась. Ануш Ованнисян, наша гостья, певица сопрано, поет в эти дни в "Травиате", - в опере, которую любят и ждут все любители музыки в мире; в опере, без которой жизнь наша была бы гораздо более тусклой и монотонной.

Мы беседуем в маленьком кафе на Ибн-Гвироль, дурманящие ароматы кофе и шоколада уютно сопровождают наши реплики. Примадонна совершенно лишена высокомерия. Жаль, что текст и фотографии не способны передать всего ее обаяния и дружелюбия…

- Вы в нашей стране впервые?

- Нет, моя Виолетта начиналась в январе этого года, как и был запланирован спектакль. Я с невероятными трудностями доехала в Израиль, с приключениями, как в кино, с проблемами с визой, через три карантина… Мы начали репетировать - и в репетиционной комнате заболели сразу многие. Помощники режиссера, дирижер - и я.

- Мир оказался безоружным перед этим бедствием…

- Мне эта эпидемия коронавируса принесла много бед. Видимо, как и всем. Умер родной дядя, тяжело болела свекровь. Все проекты отменились. Мой муж - художник. Певица и художник - не самые лучшие, не самые практичные профессии в такой неординарной ситуации. Помните Марчелло, художника из "Богемы"? И его жизнь, когда нет денег вообще, и следующий день не несет надежд и новостей… Нечто подобное было и у нас.

- Извините, что спрашиваю… Лондон - дорогой город?

- Как Тель-Авив…

- Как вам удавалось оплачивать жилье?

- Случай помог найти квартиру, которая нам была по средствам. Совершенно удивительным образом к нам перешло жилье друзей.

- Вы репетировали дома, ждали, когда настанет светлый новый день?..

- Нет! Я не репетировала, возможности заниматься не было. У нас соседи - архитекторы, педагоги, у всех дети, так что музыка в доме им не очень нравится. Я нашла недалеко маленькую церковь, обратилась к настоятелю - и он мне позволил раз в неделю там заниматься. Это все, что у меня было. Знаете, я знакома со многими вокалистами, и я в курсе того, как они преодолевали это драматичное испытание, как теряли форму. Я и сейчас не сплю по ночам, нервничаю, - мне все кажется, что я еще не вернула то, что утратила за это страшное время.

- Вы на нашу "Травиату" приехали после какого проекта?

- После "Евгения Онегина" в "Ковент-Гарден". Я была Татьяной. У меня состоялось двенадцать спектаклей.

- А после израильской Виолетты что вас ждет?

- Я буду петь Мими в "Богеме" в Валлийской опере, с дирижером Пьетро Риццо; режиссура Анбель Арден. Потом запланирована новая "Травиата" - в Копенгагене. Затем "Колокола" Рахманинова в Лондоне…

- Сколько раз вы любили, страдали и умирали от любви в партии Виолетты Валери?

- Это моя четвертая Виолетта.

- Я люблю задавать такой вопрос: вы на сцене влюбляетесь в партнера, скажем, в того Альфредо, которого видите перед собой?

- Конечно! Я иначе не могу! Но только на сцене. Опера - моя жизнь, и здесь все всерьез. И любовь, и смерть.

- Вы пели королеву Марию Стюарт, кокетливую Мюзетту, Виолетту, Татьяну Пушкина-Чайковского… Кто вам ближе, кого из этих героинь вы находите в себе?

Она думает. За окнами блондинистое золото дня седеет, жухнет. Зачарованные наступающим вечером дома и автомобили плывут в ореоле огней.

Ануш отвечает:

- Виолетта. Но я бы боролась за свою любовь. Так просто бы не отступила…

- Музыка, театр у вас из дома, из семьи?

- Я родилась в Ереване. Мой папа¸ Ован Ованнисян, музыкант, виолончелист, оперный режиссер. Мама журналист, редактор, она работает по тематике "культура". Я начала свой путь со скрипки. В семь лет стояла на сцене - и играла на скрипке.

- Не страшно было?

- Нет, совсем! Я очень хорошо себя на сцене чувствовала с самого начала.

- Но от инструментальной музыки, от звучания скрипки вы перешли в театр, в оперу, где живут и умирают в свете прожекторов…

- Меня это увлекло, навсегда заворожило! Когда начала петь, это стало моей судьбой. И уже обратной дороги не было. Дома был скандал, когда я рассказала, что хочу быть певицей. Папа месяц со мной не разговаривал.

- И отпустил ребенка в далекую Шотландию, учиться? А теперь ждет весточек из дальних городов и стран, и грустит…

- Я уехала из дома пятнадцать лет назад. Моя муж, Вардан, поехал со мной. Оставил свою фирму, архитектурно-дизайнерскую, которую создал в Ереване…

- Вы дома готовите обеды, заняты обустройством уюта, наведением красоты в том пространстве, где обитает ваша семейная пара?

- Нет, не могу так сказать. Я всегда много работаю. Когда училась, когда получала две магистерские степени, я была занята с девяти утра до одиннадцати вечера. Я люблю то, что делаю, но сил и нервов это требует невероятно много…

- Как вы себя чувствуете в Израиле? Какое впечатление у вас сложилось о стране и людях?

- Мне здесь очень нравится! Я бы, наверное, могла здесь жить! Тепло сердец, открытые люди, широкие души - мне все это очень близко. Оркестр - изумительный по качеству, и все музыканты - прекрасные люди! Огромное удовольствие получила от работы с дирижером Даном Эттингером. Это моя музыкальная любовь!

- Вы были знакомы с ним до приезда в Израиль?

- Да! Мы познакомились в Лондоне, лет десять назад. Я была очарована им, меня этот человек удивил, и я поняла, какой это большой талант. Попросила его со мной позаниматься. Он согласился. И потом позвал меня на постановку "Саломеи" в Тель-Авив.

- Это было нечто грандиозное! Одна из самых серьезных творческих удач израильской оперы за всю ее историю. И почему вы не спели заглавную партию в этом спектакле?

- Я просто побоялась, решила, что мне рано…

- Ваше содружество с израильским маэстро в "Травиате" гармоничное, интересное?

- Просто невероятное! Это счастье, восторг! Он большой музыкант, истинный творец. Я не знаю, откуда он берет силы, как выдерживает такой ритм: огромный труд вложен в "Травиату", сейчас он летит на концерты в Токио, возвращается - и здесь сложная программа симфонической музыки…

- …Бетховен и Шопен…

- Я восхищаюсь дирижером и понимаю, почему так волшебно звучит оркестр…

- Есть ли такая певица, певец или актер, которые для вас авторитетны в профессии? Которыми вы восхищаетесь? Которых вы воспринимаете, как некий эталон?

- Авторитеты, эталоны - не могу так сказать. Наверное, нет. Я очень люблю Эллу Фицджеральд. Слушаю ее - и мне кажется, что в мире все в порядке.

А я слушаю Ануш, наблюдаю за ней. В ее красоте самое удивительное - это глаза. То изумрудные, то серо-серебристые. Она отвечает на вопросы без тени заносчивости. Улыбается тепло и светло. Она какая-то не совсем хрестоматийная примадонна.

- Никогда не делала маникюр в парикмахерской... Не читаю романы, не смотрю сериалы, фильмы про любовь - мне гораздо интереснее все, что касается науки… Люблю американские научно-фантастические фильмы… Мне очень близок язык науки, язык фактов. Вы знаете про новый телескоп?

Разумеется, я не очень в курсе. И Виолетта, точнее - наша гостья Ануш, - эта оперная дива, которой аплодируют европейские музыкальные снобы, а авторитетные критики восторженно пишут о ее харизме, ровном звучании во всех регистрах и красоте голоса, - рассказывает мне о серьезных научных открытиях.

- Вот, видите фото? Ученые нашли возможность с помощью этого телескопа увидеть то, что было тринадцать миллиардов световых лет назад. Это молодой космос! Просто фантастика! Видите звездочки? Каждая - это галактика, которая больше нашей! Невероятно!

Она говорит об этих материях так же горячо и увлеченно, как о музыке, о своих сценических партиях.

- Я мечтаю, чтобы были созданы новые виды энергии… Чтобы закончились войны! Война - это зло, беда, преступление.

Мы молчим несколько мгновений. На экране ее мобильного телефона светится бескрайний космос. Величественный. Загадочный.

- Что вы относите к числу своих слабостей, перед какими соблазнами из мира вещей не можете устоять?

- Духи! Они меня радуют, утешают, дают ощущение, что открылись двери в другой мир! Пробуждают фантазию. Помогают в трудное время…Сейчас у меня "Halfeti".

- Вы бываете на берегу моря? Ведь живете сейчас в Тель-Авиве?

- Нет, ни разу! Постоянно нет времени! Последнюю репетиционную неделю пела Виолетту по два раза в день… Безумная усталость. Но я непременно пойду к морю; пляж и море очень люблю!

- Есть ли у вас жизненный девиз, кредо, которому вы следуете?

- Все в жизни возвращается. И добро, и зло. Во мне сильно развито чувство справедливости. И еще я ценю и уважаю труд каждого артиста, потому что очень хорошо знаю, чего стоит каждый шаг на сцене, каждая роль, каждый прорыв. Как трудно построить карьеру. Как сложно ее сохранить, упрочить… Я в своей жизни очень часто встречала людей, которые мне помогали. Поддержали. Совершенно бескорыстно. Просто потому, что у них очень добрые сердца. Я добилась того, чего добилась, потому что мне встретились в жизни замечательные люди. И я должна передать добро дальше.

- И тут я хочу спросить о вашем фестивале во Флоренции…

- О, это очень важное для меня дело! Фестиваль проходит уже несколько лет подряд в роскошном парке, возле дворца Корсини. Этот дворец принадлежит одному из самых авторитетных семейств Флоренции.

Под открытым небом музыку слушают полторы тысячи человек. Мы хотим дать молодым певцам возможность проявить себя. Я в этом прекрасном деле выступаю в качестве директора по кастингу. Я ищу таланты!

Серо-фиолетовое за окном перешло в черный бархат, утыканный иглами огней. Ануш достает из сумки планшет, показывает ноты арии Мими. Из "Богемы" Пуччини. Как же все-таки далеко шагнул прогресс - вся мировая опера, все партитуры помещаются в маленьком электронном устройстве.

Ануш (к слову, ее имя переводится с армянского как "сладкая") идет к зданию оперы.

- Возьму класс… Позанимаюсь.

Ее силуэт - стройная, высокая женщина в стильном простом платье - долго остается заметным на другой стороне улицы. Ей навстречу идут люди, едут электрические самокаты.

Я вспоминаю портрет Ануш работы ее мужа, художника Вардана Асланяна. Масло, акрил, медный лист на холсте. Художник назвал его "Гость во сне". Из зелени, из космоса смотрит женщина с бездонными глазами, загадочными и таинственными. Как музыка, как любовь. Как та странная, фантастическая материя, имя которой - искусство.