Сердце младенца в утробе трепыхнулось и замирает, пробитое пулей. Мать его пережила и стрельбу, и смерть своего нерожденного малыша. На столе у прозектора труп, разлагавшийся без малого три недели, изрешеченный пулями, изрезанный ножом. Рядом лежит другой, ресивер Bluetooth так и не сняли с его рубашки. Смерть застала этого человека врасплох.

Это Израиль. Я приехала сюда 19 октября на десять дней в качестве наблюдателя от правозащитной организации с разрешения израильского Министерства иностранных дел и с помощью офицера ЦАХАЛа Коби Валера. Как соблюдающая мусульманка я сочла своим долгом приехать и свидетельствовать о происходящем. И увиденное здесь пребудет со мною вовеки.

ХАМАС атаковал Израиль с юга, но с тех пор сотни жертв нападений перевезли на север. Многих из них я нашла в моргах военной базы Шура близ Рамлы, километрах в двадцати к юго-востоку от Тель-Авива. Я бродила по укрепленной подземной больнице скорой помощи имени Сэмми Офера в Хайфе , заглядывала в неонатологические отделения, на случай военных действий их крошечных пациентов перевели в другие места. Я осматривала трупы и пепел, сгоревшие зубы и кости. Я видела маленьких детей, подростков, взрослых, старых и молодых, многих из них связали, пытали, сожгли заживо.

И в голову мне приходило одно только слово: геноцид. Неважно, как он появляется - узнать это чудовище легко. Мне как врачу выпала редкая возможность всесторонне наблюдать его последствия: долгий и мучительный путь его жертв к смерти.

Я не впервые стала свидетелем исламистского джихадизма и даже исламистского геноцида. Я бывала на северо-западе Пакистана, видела детей, из которых талибы растили смертников. Я до сих пор веду пациентов - сотрудников специальных служб, ликвидировавших последствия теракта 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Я ездила в Ирак после того, как его освободили от ИГИЛа (организация запрещена в РФ. - Ред.), встречалась с курдами и езидами, пережившими геноцид. Я беседовала с детьми-солдатами, бывшими членами ИГИЛа, с бойцами Пешмерга, участвовавшими в этой жестокой и кровопролитной трехлетней войне.

Геноцид, начавшийся 7 октября 2023 года, иной - более варварский, чем всё, что было прежде. Атаки маскировали за метафорами и языком ислама, однако они, тем не менее, были отравлены колоссальной ненавистью к еврейскому народу, иудаизму, всемирному еврейству и еврейскому государству. Они вновь доказали: исламизм опасен, он лишь выдает себя за ислам, но намерения его противны вере. Вина исламистов несомненна: я видела кадры, снятые боевиками ХАМАСа в реальном времени на камеры GoPro. Я слышала телефонные звонки с провозглашением Шахады - исламского свидетельства веры - когда они убивали, казнили, сжигали, грабили и транслировали свои преступления на весь мир. В этих бесчинствах я обнаружила общее место. Люди с трудом подбирают слова, чтобы описать происходящее. Израильтяне, с которыми мне довелось повстречаться, не знают, как описать пережитое. Некоторые говорят о "второй Шоа", втором Холокосте. Им возражает один израильский детектив: "Это нельзя назвать Холокостом - и не из-за числа погибших, а потому что нацисты возвели убийство в систему, превратили его в институт, и "резней" это тоже не назовешь, слишком слабо сказано". Он устремляет на меня исполненный муки взгляд. Слова застряли у меня в горле, кроме одного: геноцид.

Статья 6 Римского статута Международного уголовного суда 1998 года определяет геноцид как преступление против человечности в тех же терминах, что и Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, принятая в 1948 году. Суть геноцида - намерение "уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу".

Нападение 7 октября 2023 года спланировали, организовали и осуществили, стремясь уничтожить как можно больше израильтян. ХАМАС подвергал своих жертв пыткам, убивал, не щадя ни детей, ни нерожденных младенцев, ни беременных женщин. Террористы ХАМАСа целенаправленно брали заложников: всего около 240 человек, по предварительным оценкам, они граждане более чем 40 разных стран.

Намерение у террористов было. Мне рассказывали очевидцы, что у боевиков были с собой планшеты с картами киббуцев, чертежами и поэтажными планами домов, фамилиями семей, сведениями о послужных списках и местах жительства бывших военнослужащих израильской армии. Другие очевидцы сообщали, что некоторые из террористов говорили на иврите и выманивали ничего не подозревающих жертв из комнат безопасности на верную смерть.

Эти погромщики убивали не в исступлении ярости, как их предшественники в 1880-е. Нет, это был методически спланированный геноцид. К операции Израиля в Газе подобная формулировка неприменима, следовательно, и описание должно быть другим. Суверенное государство Израиль уничтожает ХАМАС, поскольку ХАМАС угрожает Израилю, и чтобы уменьшить потери среди мирного населения. Государство обязано предотвратить распространение геноцида в отношении своих граждан. Это вовсе не умаляет страданий палестинцев в заложниках у ХАМАСа.

Через две недели после нападения королева Иордании Рания заявила, что жестокие убийства детей "еще должна проверить независимая экспертиза"; я как раз рассматривала в Рамле фотографии их останков. И это лукавство показалось мне таким же варварством, как и зверства хамасовцев. Не существует такого контекста, таких нюансов, которые оправдывали бы геноцид. Его цель не меняется никогда: уничтожение людей.

Израиль, западный и мусульманский мир должны ответить с необходимой нравственной ясностью: определить атаки 7 октября как геноцид. Законодательно признать эти атаки геноцидом - вот что должно стать приоритетом независимо от войны с ХАМАСом, потому что эти атаки необходимо задокументировать и преследовать в судебном порядке как преступления против человечности. Для евреев это вопрос выживания. Мир прежде молчал перед лицом геноцида евреев. И коль скоро мы заявляем: "Никогда больше", мы должны отнестись к этим словам максимально серьезно.

Оригинальная публикация: The Scenes of Genocide I Saw in Israeli Morgues

Автор: Канта А. Ахмед

Перевод: Юлия Полищук