Кажется, будто жизнь замерла. Ничего не движется. Ждем дождей в Суккот, дремотно-судорожно нашариваем в эфире выпуски новостей, и вместе переживаем беды нашей страны, которых много, слишком много. Молимся и отчаиваемся. Следуем за своими амбициями. Желаем себе и другим счастья, - абстрактного, туманного счастья, очень смутно понимая, что же это такое. Ждем счастья для себя и для всего мира, который был сотворен Богом. Или это выдумал человек - созидатель или выскочка, изгой, гений, преступник, святой или чудовище? Ведь именно человек создан по образу и подобию Божьему. Значит, в нем очень многое, почти все - от Творца.

В милой, остроумной пьесе израильской драматургессы Анат Гов "О, Господи!" на сцену выходит Бог. Уставший, во всем разуверившийся, разочарованный. И ведет диалог с женщиной-психотерапевтом.

Подписывайтесь на наш телеграм-канал

Наверное, каждый из живущих на Земле так или иначе представляет себе такую встречу. Беседу с тем, кто запустил механизм жизни на планете, создал грандиозный всемирный компьютер, но при этом не предусмотрел ошибки и сбои, а вернее: отдал их на откуп своему заместителю, ученику, последователю - человеку…

Мне понадобились эти аккорды увертюры, чтобы воспроизвести и передать атмосферу музыкального вечера, который, словно лучами софитов, осветил важнейшие темы: душевное смятение и серьезные личные размышления тех зрителей, которые пришли в прекрасный зал "Гейхал ха-Тарбут" в Ришон ле-Ционе на исходе сентября, на исходе еврейского года.

Тревога и неопределенность стали спутниками нынешних дней и ночей; они внедряются в людские планы, делая их зыбкими, призрачными, будто составленными из нечетких линий пунктирного курсива. Все выглядит неокончательным, ненадежным, эскизным. И сердцу трудно сохранять ровный, невозмутимый ритм. Но все же искусство непобедимо. Оно пробивается, как трава сквозь толщу асфальта, как свежие мысли сквозь бетон мракобесия. Оно нас спасает. Мы его спасаем. Мы с ним становимся ближе к свету, к гармоничному цветению райского сада. К чудесному консонансу космоса.

В зал "Гейхал ха-Тарбут" в Ришон ле-Ционе мы пришли на "Сотворение мира" - эпическое музыкальное полотно. Его автор - композитор, философ, поэт Барух Берлинер создал свое вдохновенное произведение, опираясь на мощь и энергетическую насыщенность текста Торы.

Симфонический оркестр Ришон ле-Циона исполнил музыкальную, звуковую, эстетическую картину всей земной мега-истории.

"Сотворение мира" - эскиз, набросок, магическая живая вода огромного сказания. В нем семь частей, семь притч, семь картин, в которых музыкой и голосом чтеца высвечены, высказаны вечные и общие вопросы и ответы. Ведь, пожалуй, именно умение спросить, сформулировать свой вопрос и есть важнейшее, основополагающее свойство человеческого мышления, символ пытливости и залог творческой энергии. В каждом вопросе таится негаснущее детское любопытство.

"Сотворение мира" Берлинера уже заинтересовало и раздразнило любопытство множества людей во всем мире. И вот теперь сочинение израильского композитора исполняется дома, на родине. И дирижер Ротем Нир ведет оркестр в гости к притихшему, переполненному залу.

Эта музыка, возникшая из самой великой и загадочной книги в истории человечества, звучит предельно ясно и просто. Никакой вычурности в мелодии, ни грамма самолюбования у автора. Композитор полон нежности и благоговения перед чудом творения. Мне слышится народная песня, старинный мотет, древний еврейский мелос, отголосок бетховенской мощи - как шифр многовековой безмерной гармонии. Борьба и умиротворение - вместе, они неразделимы.

Контрабасы вступают мистическим, грозным гулом; скрипки шелестом и пением окутывают скелет голой земли, жесткой костяной конструкции живых существ. Анимация рассказывает свое - лепетом, бормотанием красок: алой, зеленой, оттенками мрака и рассвета, цветами земли. В движущихся картинках, в переливах света - подтекст, намеки и фантазия. Как бежит кровь по венам, так бегут-тянутся лучи нарождающейся жизни, происхождения которой пока никто и никак не может исчерпывающе объяснить.

Весь рассказ, его символика и смысл переданы зрителям музыкой, световой палитрой и голосом превосходного чтеца, талантливого актера Родие Козловского. Он проявил себя мастером выразительной интонации, образного, глубинного подключения к материалу.

Модуляции его красочного великолепного голоса, сдержанная энергия, благородство и артистизм точно совпадают с музыкальной драматургией, усиливают мысль и эмоциональное воздействие музыки.

Еще один благословенный, яркий голос, поистине драгоценный, запомнился мне в этот вечер, как камень-самоцвет, как чистый родниковый поток. Это нежнейшее и тончайшее звучание скрипки концертмейстера, лидера оркестра Эккарта Лоренцена. Его исполнительская манера, вкус, фразировка, умение донести до слушателей стиль музыки украсили исполнение "Сотворения мира".

Сотворение земли, отделение света от тьмы - эти нарядные, почти пасторальные сцены выглядели интересно и обаятельно. Потом в картину мира включается человек - и все сразу становится драматичнее, острее. Адам и Ева, с их нежеланием подчиниться и стремлением жить по собственным законам - это бессмысленный бунт или неоцененный подвиг?

А потом падение, преступление, страшная история, жестокий эпизод с убийством Авеля...

Война, ненависть, угнетение одного человека другим… Об этом ли думал Творец? Или гармония изначально была невозможна, неосуществима, неорганична для этого земного проекта…

Бог перестал напрямую общаться с людьми. Его проявления, его качества и волю мы угадываем в каких-то деталях, в намеках, в красоте розы и звучании флейты, в глазах любимых. В не уничтоженном цивилизацией умении сострадать. Хотя именно это умение, это свойство так часто подводит многих из нас. Тысячи и тысячи людей могут повторить и не смеют ответить на сакраментальный вопрос: "Где же Авель, брат твой?" И только тишина в ответ.

Желтые знаки-петли по сторонам зала символизируют наше общее горячее желание вернуть тех, кого еще можно вернуть из плена. И оркестр, довершающий рассказ о первых шагах Земли, маленькой тесной планеты, молодой родины человечества. И юный дирижер Ротем Нир, взволнованный и скромный. И ищущий. И тоже не знающий ответа. Вопрошающий. Юноша перед океаном звезд и волн. Продолжающий сотворение мира.