Художник… Странная, экзотичная, абсолютно непрактичная в наши дни профессия. Ну, правда, есть еще необходимость в вывесках, рекламе, создании эмблем для модных трендов. Художник - это звучит гордо, возвышенно, романтично. Мой собеседник сегодня - художник Юрий Харченко. Куратор и участник выставки с эксцентричным названием "Плохие/Хорошие евреи", которая 16 декабря открывается в Берлине, в школе искусств "Kunstschule Berlin". Школа принадлежит Рите и Андрею Крюковым.
Берлин - европейский художественный центр; город авторитетный в сфере искусств. Юрий Харченко едет на экспозицию в Восточный Берлин из Западного, где живет. Поезд, автобус, метро. Зима гасит звуки, обостряет взгляд. Мы беседуем, - Юрий нашел небольшой люфт в своем графике. Мы обсуждаем живопись, житейские проблемы, настроения. Мы словно протягиваем нить между странами. Протягиваем друг к другу руки.
Юрий Харченко родился в Москве в 1986 году. В семье ученых (папа химик, мама биохимик). У моего собеседника есть сестра.
- Когда начал рисовать? Да сколько себя помню, - всегда рисовал. Когда мне было четыре года, родители заметили это и отдали меня в художественную школу.
Когда семья переехала в Германию, Юрий брал частные уроки у Вилена Исааковича Барского. Затем стал студентом Академии живописи в Дюссельдорфе. Эта академия, как известно, весьма солидная. Здесь происходит множество художественных событий, и формируются современные живописцы. Среди преподавателей Юрия был, к примеру, Маркус Люперц - знаменитый, эксцентричный и оригинальный мастер.
В Дюссельдорфе, Юрий, как когда-то в детстве в Москве, столкнулся с оголтелым антисемитизмом. Его избили неонацисты. Это произошло после занятий, рядом с академией. Видимо, прав Альберт Эйнштейн, который сказал в свое время грустные и пророческие слова: "Антисемитизм - это тень еврея"…
Шестнадцать лет назад еврейский юноша Юра Харченко начал искать свои истоки, попытался обрести национальную самоидентификацию - и пришел учиться в берлинскую ешиву. Полтора года продолжались его попытки постичь и приобщиться. Из ешивы он сбежал.
- Что вы видите за своим окном, когда просыпаетесь утром?
- Задернутые шторы. Потом они расступаются, и я вижу дома, людей, серое небо Берлина.
- Как шел, как менялся ваш художественный маршрут?
- Меня всегда привлекал процесс создания образов. Мне это интереснее, чем живопись как таковая. Увлекался творчеством такого мастера, философа, эстета, как Франсис Пикабиа. Морисом Дюшаном тоже увлекался. Я работал циклами; делал и маленькие работы - сорок сантиметров на пятьдесят, и большие - до пяти метров. Из поэзии, философии, живописи, из встреч и потрясений, из потока эмоций я черпал образы, в которых хотел выразить свои мысли о мире.
- Как возникла идея выставки, получившей такое вызывающее и тревожное название?
- Летом я познакомился с Маратом Гельманом. Я встретился с ним, как художник встречается с галеристом. Речь шла о моих работах и о том, как их показать. Он человек большого масштаба, у него опытный живой глаз. Марат стремится - как и я! - понять, раскрыть, постичь еврейскую самоидентификацию. Только я думаю об этом уже пятнадцать лет, а он только после 7 октября 2023 года почувствовал себя евреем. Выставку поддерживает также мой знакомый юрист и социальный активист Герман Мойжес.
Идея выставки, ее природа связаны с тем, что все мы пережили и прочувствовали после трагедии 7 октября 2023 года. Те события всколыхнули душу, и многое несущественное отодвинули на задний план. Я узнал о случившемся на следующий день, когда обрушился поток новостей, подробностей, цифр, вопросов. Для меня это был удар, это было потрясение. Словно задрожала земля. Я полтора месяца, или даже больше, не мог работать. В Израиле живут мои родственники, друзья. В каждом еврейском доме, в каждой семье возникала эта тема: потери, боль, тревога…
Первое свое ощущение, реакцию на шок я выразил в эмблеме, работе-символе. На ней знакомые еврейские образы соединены необычным способом. Это связано с IDF. Я рисовал и думал о своих дедах, которые прошли всю войну от Сталинграда до Берлина. Я увидел их как евреев-суперменов, евреев-супергероев. Происходит соединение массовой культуры со страницами еврейской судьбы и трагедии. Лозунги и пафос сочетаются с поисками ответов, Наше еврейское, вечно рефлектирующее сознание - и подчас необъяснимое неумение сплотиться. Эти проблемы не дают мне покоя, побуждают искать решения и браться за работу.
И вот пришла мысль о такой выставке. Мы с Маратом Гельманом стали ее инициаторами и кураторами. Марат теперь и сам выступает как "молодой художник". И я скажу, что его дебют на этом поприще весьма удачен. Он работает с искусственным интеллектом. Работы изображают скрипачей, которые превращаются в солдат с оружием. Это мне напоминает киноязык Романа Поланского и летящего фантастического скрипача Марка Шагала.
В экспозиции представлены 14 авторов.
Четырнадцать концепций развернуты в галерее Берлинской школы искусств. Выставочное пространство - 1000 метров, высота потолков - 6 метров. Основные участники выставки Арт Шпигельман, Марат Гельман, Юрий Харченко¸ Михаил Гробман, Беньямин Райх, Николе Веласкес, Варда Гетцов, Авраам Эйлат¸ Александр Меламид. И гости. Выставка - наш ответ антисемитизму, наш взгляд на проблему, наш способ противостоять бойкоту израильских и еврейских художников. В экспозиции есть и сарказм, и печаль, и философский подход, и многозначность эксцентричного коллажа, и вдохновенный взгляд на евреев и их путь сквозь практику и опыт европейской жизни. Эта выставка противостоит тому давлению, той кампании ненависти и вражды, которая разгорелась после 7 октября.
В моих картинах отразились узнаваемые образы Герцля и Бен-Гуриона; желтые, красные, голубые и белые звезды; тени Освенцима. Словно музей еврейской истории перекликается с отголоском "Парка юрского периода" Стивена Спилберга…
- Скажите, как сложилась ваша немецкая карьера художника?
- Можно сказать, что благополучно. У меня купили много работ, и они довольно широко представлены в авторитетных частных коллекциях и в государственных или частных музеях. Разные магнаты и промышленники купили немало моих работ. Я участвую в выставках; были публикации в серьезных изданиях. Но творческая жизнь - это всегда бой, это баррикады, это как на войне, хотя вроде бы искусство никого не убивает. Удивительно, как искусство может становиться опасным. Оно выявляет, генерирует и соратников, и врагов. Интриги, вражда, зависть - все это имеется. Часто говорят: "Современное искусство никому не нужно". Это же не хлеб, не вода. Художник - аутсайдер. Он почти всегда оказывается вне контекста обычной жизни. Его дорога проходит по бездорожью.
- Какие события своей творческой жизни вы считаете самыми важными, самыми большими достижениями?
- Пожалуй, это те эмоции, опыт и впечатления, которые я приобрел в своей биографии художника. Это нельзя потерять, эти сильные чувства со мной навечно.
- Что самое ценное для вас в Израиле? Какое впечатление от нашей маленькой страны самое яркое?
- Самое главное для меня - и многие мои близкие и знакомые люди чувствуют так же! - то, что приехав в Иерусалим, я чувствую себя дома. И так это будет всегда!
- В ваших трудах, поисках есть домашнее утешение?
- Моя собака! Утешает и радует!
Мы прощаемся. Он идет по Берлину. Небеса проливают на землю свет, и только художник умеет этим богатством распорядиться. В выставочном зале - удивительные картины. Размышления. Вспышки. Метафоры…
"Плохие/Хорошие евреи". Отклик на народную беду и синтез художнической мысли.
Рукопожатие через времена и расстояния.
Выставка откроется 16 декабря в 19.00 по адресу Иммануэлькирхштрассе, 4, 10495, Берлин. Работа выставки продлится до 14 января.