Я обещал моему другу Арику, что напишу эту историю в блог, он очень просил. Я ему сказал: "Ты все равно по-русски не читаешь". А он мне ответил: "У тебя люди хорошие собираются". Вот так и убедил меня. Потому что тут крыть нечем. Да и история хорошая. Пишу, Арик, учи русский.

Арик мне позвонил и попросил поехать с ним в больницу. Оказалось, что его двоюродная сестра хотела покончить жизнь самоубийством. Наглоталась снотворного, запила виски, еле откачали.

Пока мы доехали до больницы, Арик рассказал, что у нее пневмосклероз легких.

- Это, когда легкие отмирают и превращаются в губку. Она задыхается, а сделать ничего не может. Она хватает воздух, как рыба - ап-ап-ап! И тонет… Нет кислорода!.. Тут только пересадка помогает. Но то ли легких не было, то ли они не подходили, не получалось. Исстрадалась донельзя. И хотела уже закончить эти страдания, чего тянуть.

Мы ехали, Арик рассказал и о ее муже.

- Он миллионер, - сказал Арик, - владелец "хайтека" и не одного, а многих. Высокомерный, заносчивый, с зашкаливающей гордыней. Разговаривает со всеми "через губу". Подчиненные его боятся и ненавидят. Он их давит как мух. Человек без жалости и сантиментов. Ну, в общем, понятна картина.

- Так вот, - говорит Арик, - этот монстр признает только одного человека в жизни - свою жену Нуоми, то есть мою сестру. Поэтому для него все, что случилось - катастрофа.

Теперь я, наконец, понял, для чего меня Арик позвал. Чтобы не оставаться с ним один на один.

Приехали. Давид, действительно не располагал к беседе.

- Как она? - спросил у него Арик.

В ответ молчание.

- К ней можно?

Ноль внимания на нас и на всех.

- Козел! - сказал Арик тихо.

- У человека жена пыталась отравиться, - говорю ему.

- Вот он ей этого простить и не может, - отвечает Арик и двигается в сторону врачебной комнаты.

Поговорили мы с врачом, выяснили, что Нуоми к вечеру выпишут. Арик зашел ее проведать, вернулся весь возбужденный, сказал:

- Какие страдания, Господи.

И мы уехали.

В этот же день я прочитал в интернете о Нуоми и Давиде. Комментарии были безжалостные. О том, что это возмездие, что Давид - чудовище и он должен почувствовать, что такое боль. Писали уволенные им, обиженные, их оказалось очень много.

Я позвонил Арику, тот сказал:

- Все это правда.

Я ответил:

- Но она же как-то с ним живет.

Арик сказал:

- Он на нее дышать боится.

Через две недели Арик снова позвонил.

- Ей пересаживают легкое, - говорит.

Тут я уже первый сказал:

- Поехали!

Приезжаем, сразу же, от входа, к нам бросается наш общий друг, Йоси. Йоси - эфиопский еврей, занимается с нами каббалой вот уже лет десять.

Йоси - это действительно история. Он в 11 лет со всей семьей прошел насквозь половину Эфиопии и Судан.

Шли они в Израиль. В нагрудном кармане согревала его сердце исцелованная картинка Иерусалима. Нес он на себе поочередно шестерых маленьких братьев и сестричек.

Это большой человек, очень мудрый, очень глубокий, очень любимый нами всеми. И вот, он здесь. Так вот, бросается он к нам. Арик спрашивает:

- Что ты тут делаешь?!

Тот показывает на своих родственников. Сидят тихонько вдоль стеночки, молчаливые, красивые люди в белых одеждах, много их.

- Маме, - говорит, - пересаживаем легкое.

- Что? - спрашивает Арик.

- Ждали больше года, - говорит Йоси, - исстрадались, думали, не дождемся.

- Ты представляешь, а у меня… - говорит Арик и не успевает закончить. Йоси кого-то видит за нашей спиной и спрашивает:

- Ну, как?

Поворачиваемся. К нам приближается Давид. Взгляд у него встревоженный, волосы всклокочены, смотрит только на Йоси, не на нас.

- Мысли - только положительные, - говорит ему Йоси. - Уверенность и благодарность. Ты слышишь?!

- Вот, ребята, - говорит он нам, - моей маме пересаживают правое легкое, а его жене, Номичке, - левое, от того же донора. А это мои друзья, - показывает на нас. - Лучшие друзья, познакомься Давид.

Давид вдруг обнимает Йоси и говорит испуганному Арику:

- Его маме пересаживают легкое. Она еле дышит. Еле дышит, а мою Номичку гладит, представляешь?! Сама задыхается, а ее успокаивает. И меня тоже. Представляешь?! Задыхается и успокаивает, ты понимаешь… Его родственники меня кормили, Арик!

- Кофе ему наш тоже понравился, - говорит Йоси, - да, Давид?

- Очень.

Я стою в стороне, человек я сентиментальный, чуть не плачу. Потому что вижу - вот передо мной два мира, абсолютно разных, которые никогда бы не встретились. А тут происходит беда и она их соединяет. "Монстра" Давида и добрейшего Йоси.

И что такого, в принципе, произошло?! Просто Йоси дал Давиду немножко от своего тепла. Давид растаял. Он никогда такого не чувствовал.

Пробежала медсестра. Давид испугался. Йоси пошел узнавать, в чем дело. Вернулся и сказал:

- Операция проходит по плану. Нуоми в норме, мама - не очень, но она молодец".

- А что с мамой? - спрашивает Давид.

- Сердце плохое, - отвечает Йоси.

- И ты не волнуешься?

- Мы знаем, что у нее сердце плохое, - говорит Йоси. - Но мама у нас сильная.

Тут еще отец Йоси добавил чувств. Подошел и трижды обнял Давида, как у них водится. Потом сказал что-то по-своему, Йоси перевел:

- Отец говорит, что молится за Нуоми.

Этим он просто убил Давида, тот только развел руками и уже не сдерживал слез. В общем, часа еще два шла операция. Йоси ходил от стенки к стенке. А за ним, от стенки к стенке, ходил Давид. Так в одном горе и в одной надежде они и ходили.

Иногда переговаривались. И тогда Йоси говорил:

- Твоя тревога передается твоей жене. А ты должен передавать ей уверенность.

- У меня никого нет больше, - бормотал Давид. - Ты понимаешь, если она умрет, я этого не переживу.

- Она не умрет.

- Ты уверен?!

- Когда ты последний раз ей в любви признавался?

- Не помню уже. Давно.

- Признавайся ей в любви, сейчас самое время.

И что вы думаете, Давид уперся головой в стенку и начал признаваться ей в любви. Он бормотал что-то, разводил руками, похоже, забыл, как это делается.

На пятом часе ожидания их позвали к хирургу. Еще через полчаса они вышли сияющие.

- Операция закончилась, - сообщил Йоси. - Пока к ним не дают входить. Теперь надо молиться.

- Надо выпить, - сказал Давид. Он уже не мог терпеть. - Очень прошу выпить вместе со мной.

Выпивали мы в аргентинском ресторане. Закуска была отличная, но Давида развезло сразу. И он вдруг спросил Йоси:

- Вот почему ты такой? Почему?!

- А я тебе скажу, - отвечал Йоси.

Это было после пятой рюмки.

- Я такой, потому что у меня такие друзья, - показал на нас с Ариком.

- Я этого знаю, - указал Давид на Арика. - Прости, Арик, я не думал, что ты хороший человек…

- Надо, чтобы тебя настоящие люди окружали, - сказал Йоси. -Тогда и ты таким станешь. Вот тебя кто окружает?

- Меня окружают сотрудники, - ответил Давид. - Они бы легкое не отдали. Они бы его лучше съели, чтобы никому не доставалось.

Сказал и замолчал. Вдруг прибавил испуганно:

- Я ведь завтра проснусь и в упор вас не буду видеть. Что же мне делать?

- Дружить, - сказал Йоси и поднял вверх палец. - Дружить - это значит радоваться, когда другому хорошо.

Давид задумался.

- Это невозможно, - сказал он.

- Вот поэтому ты завтра проснешься и о нас не вспомнишь, - сказал Йоси.

- Я всех уволю, - вдруг произнес Давид. - А вас возьму.

Через два часа я как-то развез их по домам. Давид божился, что теперь знает, что такое дружба. Но на следующий день он позвонил Арику, узнать, не наговорил ли чего-нибудь лишнего. Не обещал ли кому-нибудь денег.

Арик сказал ему, что он вел себя корректно, денег не обещал, вообще был такой же сволочью, как и обычно. Давида это успокоило. Больше он не звонил.

Мама Йоси умерла через две недели. Легкое не прижилось. Она все спрашивала про Нуоми - как та? Нуоми горевала, конечно. Но у Давида много денег. Они и сейчас где-то путешествуют.

А мы с Ариком и Йоси так и продолжаем мечтать о том, когда все будет по-другому. Когда человек будет радоваться тому, что другому хорошо.

Вот таких мы ищем. И знаем, так будет.

Семен Винокур