Креативный редактор Sobesednik.ru Дмитрий Быков размышляет о раскрытом (или нет?) деле об убийстве Бориса Немцова.

Говорить о том, что дело Немцова остается нераскрытым, все же не совсем корректно. Исполнители выявлены. Заказчики не названы, но угадываются. Бенефициары очевидны.

Это характерная стилистика общения российской власти с подведомственным ей народом: все ведь понятно, называть своими именами уже не обязательно. Зачем публично разоблачать фейки вроде распятых мальчиков, изнасилованных девочек, 89 процентов поддержки? И так ведь ясно. Зачем вслух называть людей, которым желательно и выгодно было устранение Немцова? Это только разрядит обстановку, выпустит пар.

Попробуем воспользоваться циничной формулой Владимира Путина (который, конечно, виноват только тем, что создал в стране обстановку, в которой убитый был беззащитен, а убийцы чувствовали себя превосходно). Он сказал после смерти Политковской, что мертвая Политковская для него опасней живой (излагаю суть, а не форму). Так вот: нераскрытое дело Немцова для Кремля опасней раскрытого. По двум причинам.

Первая: если бы заказчики были названы, сохранялся бы крошечный шанс, что это все-таки не тот, о ком все думают. Вдруг, мало ли, кто-то из силовиков, или личная неприязнь, или не в меру ретивый подчиненный решил угодить начальнику, предугадав его желание... А сейчас, когда инициатива принадлежит явному стрелочнику, когда заказывали Немцова неустановленные лица по неясным мотивам, – все думают одно и то же, и поди разубеди. Некоторые и посейчас считают, что Сталин не приказывал убивать Кирова, что убил его обезумевший от ревности Николаев. Но в истории осталось: «огурчики-помидорчики, Сталин Кирова убил в коридорчике». Потому что правды вслух не сказали, и история прислушалась к сплетням; потому что когда нет официального расследования, побеждает принцип сui prodest – кому выгодно.

А вторая причина еще печальней. Когда правда почему-либо не сказана – мало ли, убийцу покрывают или не хотят народ мутить, – к одному преступлению прибавляется второе: ложь. Это – как грязь в рану: неизбежно нагноение. Правда, как йод, могла бы эту рану заживить, пусть бы и шрам остался, ибо кровь не исчезает бесследно. Но теперь будет нарывать – и значит, рано или поздно понадобится оперативное лечение. Если, конечно, гангрена не успеет зайти слишком далеко.

Раскрытое убийство Немцова помогло бы не только отомстить – мы европейцы, руководствуемся не местью, а справедливостью, – оно могло бы стать точкой нового отсчета. Общество увидело бы, что не все еще можно и не все институты растлены. Но поскольку раскрытым объявлено нераскрытое, а заказчик по-прежнему анонимен – сделан еще один шаг к неизбежной катастрофе. Очистительной, может быть. Но ведь и ампутация гангренозной конечности очищает организм – другое дело, что в результате такого очищения может вообще ничего не остаться.

Дмитрий Быков