Почему Надя Липес любит заходить в церковь, как она попала на иудаику, почему из историков плохие генеалоги, хорошо ли быть самой умной, легко ли заниматься недвижимостью или лучше сидеть в архивах, кому заказан путь в Израиль и о многом другом по порядку, от А до Я 

Еврейство

Я с детства любила историю, рисовала какие-то генеалогические таблицы киевских князей и тому подобное. Всегда обожала сказки. Нравилось определять, что в них правда, а что нет. Любимой была книга Соловьева "Повесть о Ходже Насреддине". У Ходжи какие-то истории правдивые, а какие-то нет. Он рассказывал, что его нашли в кувшине и у него сразу были зубы, он уже мог разговаривать и хвататься за бороду. У него довольно много абсолютно неправдоподобных историй о своем детстве. Рассказы людей о еврейских родственниках, как правило, такие же правдивые, как рассказы Ходжи Насреддина. Конечно, у ребенка может вылезти зуб, когда ему две недели от роду, но редко. Возьмем мифы про Илью Муромца, Добрыню Никитича и Алешу Поповича. Илья Муромец чудесным образом лежит в виде мумии в Киево-Печерской Лавре. Казалось бы, мифический герой, тем не менее он там лежит. Никто точно не знает, он ли это. Мы не знаем, как он выглядел при жизни. Портрета не сохранилось. Может, он тоже еврей? Я люблю заходить в старые церкви, где могут быть иконы IV-V веков, потому что полагаю, что тогда христиане помнили, от кого пошло христианство, и эти лица должны быть приближены к натуре. Очень часто это такие настоящие классические еврейские лица. Чем ближе к рождеству Христову, тем изображение реалистичней. 

Иудаика

Я мечтала стать юристом, но, когда папа нашел в Киеве Международный Соломонов университет, там уже не было мест на юристов. Папу спросили: "Что ваша дочь хочет учить? Есть иудаика – 10 долларов, история – 30 долларов, социология – 30 долларов". Папа сказал, конечно, за 10 долларов. Ведь он все равно не знал ни одного из перечисленных слов. Папа утверждает, что такого не было, а я говорю, что мне точно не было резона экономить. Факт остается фактом, я пошла на иудаику. 

Мой папа – чистокровный еврей, мама алахическая, но наша семья была далека от иудаизма. Я выучила иврит и историю еврейского народа в университете. Деканом у нас был Штерн Петровский, который Йоханан. Сейчас он преподает в университете Чикаго, доктор наук, написал кучу книг по истории евреев в России. Иврит преподавал Шимон Шмулевич, который уже лет 20 живет в Израиле. Историю еврейского народа читал Алексей Хамрай. 

В Советском Союзе еврею очень быстро давали понять, каким он должен быть. Поэтому, когда тебе рассказывают истории про образование Ханаана, про Египет, про 10 казней, ты начинаешь гордиться принадлежностью к народу. Тебя подталкивают к выбору. Я сразу возгордилась и сказала, что теперь все это надо подробнее изучать. Я читала Иосифа Флавия. Папу тоже заставила прочитать. Тору он отказывается, а Иосифа Флавия все-таки осилил. Мне Тору преподавали как историю еврейского народа. И потом, когда я сама вела курсы еврейских гидов, я всегда начинала рассказ о еврейской истории с фразы: "Был вечер и было утро, был день первый". Так началась история евреев. 

Мозг

Полгода я училась в Киеве на факультете иудаики, а потом перевелась на социологию. Хотела перейти на историю, но ректор сказал: "Это не профессия. Иди хотя бы на социологию". С одной стороны, мне сейчас гораздо больше нужен диплом историка, чем социолога, с другой, историки не могут работать генеалогами. У них мозг вообще не так устроен. Все известные генеалоги – они не историки. 

Репатриация

Я репатриировалась в 1997 году. Папа меня три года не выпускал. На Украине нужно было разрешение от родителей. Это отменили совсем недавно. Мой дед, репатриировавшийся в 74 года, приносил свидетельство о смерти своей матери и справку о том, что отец пропал без вести на фронте, иначе его не выпускали. Я приехала в Израиль с ивритом и с английским. Это мне на самом деле помешало. Мне нужно находиться в среде, где кто-то что-то делает лучше меня, чтобы было, за кем тянуться. Я пришла в Министерство алии и абсорбции и сказала на иврите без акцента, что я "ола хадаша" и хочу в ульпан. Они посмотрели на меня беременными глазами и ответили, что для меня ульпана нет. 

Риэлторство

В 27 лет я вернулась на Украину матерью-одиночкой, ребенку было 3,5. На Украине у меня были мама, папа, сестра и квартира. В Израиле не было ничего. К тому же ребенок не выговаривал буквы, а на Украине логопедические садики были бесплатные. До 6 лет мы ему все поставили, я уже хотела вернуться, но тут началась ливанская война 2006 года. Я осталась и начала заниматься в Киеве недвижимостью. Мне помогало то, что я знала английский. Все получилось случайно. Моя сестра пошла после университета в IT-компанию. Этой компании требовался офис. А я к этому моменту сама удачно продала свою квартиру. Сестра сказала: "Слушай, нам нужен офис, не хочешь поискать?" Я нашла офис. Но обозначилась проблема: у них было всего 100 долларов, а помещение стоило 1 500, при этом программистов надо было посадить "уже завтра". И я убедила хозяина офиса в том, что это он виноват – не успевает вывезти свои вещи. Поэтому мы дадим задаток 100 долларов, подпишем договор, но, пока он не вывезет свое имущество, больше ничего платить не будем. Это дало отсрочку, а потом приехал владелец фирмы, открыл сейф и все заплатил. Так я стала искать квартиры и офисы. Потом у фирмы появился партнер полудатчанин-полуизраильтянин, и я начала пользоваться для работы ивритом. Я замечательно работала на двух языках, добавились поставки IT-техники, оборудование офисов под ключ и все, что с этим связано. А потом случился кризис 2008 года. И все, чем я занималась, накрылось. У меня осталось около 8 тысяч долларов. 

Сидеть в архивах

Я думаю: "Сейчас погуляю на эти 8 штук и вернусь в Израиль". Начала кататься по всяким Европам. Люблю я это дело. И вдруг подруга говорит, что пробила грант на курсы еврейских экскурсоводов, и предлагает мне этим заняться, потому что я знаю иврит, английский и историю. Я подключилась, а на следующий год сделала свои собственные курсы. Постоянно приезжали разные делегации, какие-то люди из "Сохнута", из "Джойнта". Все хотели частного гида, чтобы поехать, скажем, в Бердичев, где жила прабабушка. А почему началась работа с архивами? Потому что во время моих первых курсов приехал Палей, который давно знал мою подружку, и она ему сказала: "Володя, не будете ли вы так любезны прочитать у нас курс по архивным материалам?". Палей читал лекцию 8 часов. Выжила только я, как вы догадываетесь, и параллельно с туризмом начала работать в архивах.Кто сейчас помнит, что вообще — то я дипломированный гид? 

Работая в архивах, я заметила, что люди заказывают одно и то же: Умань, Умань, Умань, Умань, Бердичев, Бердичев, Бердичев, Бердичев, перепись 1897 года. Это основной фонд, который используется у нас для генеалогии, там больше пяти тысяч дел, а выдают по пять дел в день. Мне надоело каждый раз заказывать одно и тоже, и я создала базу по этому и другим фондам, и даже выложила ее он-лайн.

Экскурсии закончились в 2014 году, когда Америка запретила своим гражданам летать на Украину. Был почти год, когда никто не ездил, кроме как в Умань. И как-то автоматически получилось, что я начала заниматься только архивами.

Помню первый заказ: какой-то функционер из Америки попросил восстановить историю предков из Василькова. Я пошла, взяла перепись, и нашла его родственников. И он заплатил мне 400 долларов.

Все мои заказы – это восстановление родословной. Мы почему с Палеем дружим до сих пор? Потому что у нас клиенты абсолютно разного уровня.. Реально нас только двое, кто занимается еврейскими документами, а мир велик. 

Случаи

Мальчик из Самары был уверен, что его прабабушка Клавдия Петровна – еврейка. Несмотря на то, что благополучно пережила оккупацию, а потом работала директором школы. Но я нашла актовую запись о рождении ее сестры, она чудом сохранилась в Херсонском архиве, – прабабушка таки была записана еврейкой. И теперь у меня в планах тщательно поработать с архивом СБУ по той местности. Позже я узнала о других случаях счастливого спасения, и мне любопытно, почему это происходило исключительно в той местности и нигде больше. 

У женщины было четверо детей. Двое родились под ее настоящей фамилией, а двое – после войны, когда она жила по документам, которые выправил ей земляк-полицай, друг ее мужа. История интересная. Ее уже вели на расстрел как еврейку, и этот полицай вмешался, сказав, что она его подруга Катерина. Потом помог сделать ей новые документы. А когда фашистов уже гнали, то полицая хотели расстрелять, но среди партизан оказался муж той женщины и заступился за него как за спасителя своей жены. Моему клиенту повезло, что его бабушка была из тех двух детей, рожденных до войны, в противном случае доказывать его право на репатриацию было бы гораздо сложнее. 

Степень родства

Моя прабабушка вышла за прадеда в городе Юстинград. Сейчас такого города нет. Его снесли с лица земли в 1941, а почти все еврейское население убили при погроме еще в 1919 году, и тогда же сожгли синагогу, а потом немцы завершили начатое, но нас там уже не было, нам хватило погромов. Всех моих родственников убили, только прадед остался. И поскольку нет брака, я не могу доказать женскую фамилию своей бабушки. То есть я вообще не могу пройти дальше. Хорошо, что я ее знаю. А если бы не знала? Я бы никогда ее не нашла. И это типичная ситуация. Часто отсутствует проходное звено, связующее поколения. Для родословной это не проблема, а для Израиля проблема.

Недавно москвич заказывает родословную. У него все хорошо с документами. Ктуба оригинальная 1924 года на руках. Я нахожу его прадедушку как человека, который молится в синагоге Тверского. Я ему говорю: "Поздравляю, вы чернобыльский хасид". Он спрашивает: "А что это?" Я объясняю. Он спрашивает: "А практически это как?" – "Практически – это, если бы сейчас все были религиозными, то вы молились бы у Юрия Каннера". "Как интересно все выходит", – говорит. Так интересно все выходит достаточно часто. Потому что люди пересекаются кругами, поколениями, все евреи – родственники, это доказано с помощью анализов ДНК. Нет такого еврея, которому я не была бы родственником, и наоборот. Тут вопрос в степени родства, по большому счету. 

Что в имени тебе моем

В одной из своих книг я собрала наиболее частые заблуждения и безнадежные случаи. Вот примеры. 

Если вашего дедушку звали Авраам, Моисей, Исаак и так далее, это ничего не значит. Откройте святцы и посмотрите, чье это имя.

Или такая ситуация:

– Бабушку звали так-то, дедушку звали так-то, нам очень надо уехать.

– В каком году и где они поженились?

– До войны в Виннице.

– В актовой записи указано, что бабушка – еврейка?

– Нет.

– Значит, вы не евреи.

– Но ведь тогда скрывали национальность!

– Женщина до войны выходила замуж в Виннице, где 80 % евреев, зачем ей что-то скрывать?!

Когда родственники благополучно пережили оккупацию, то, естественно, ни о каких евреях речь не идет.

Если у вас есть фантазии на тему своего еврейского происхождения, сдайте анализ ДНК. Данные можно отправить на сайты 23andme, myheritage, geni.com… Делаешь анализ ДНК, закидываешь в сеть – и у тебя готово генеалогическое древо. Красота! Однако есть опасность: родственники, равно как и предки, бывают разные… Одна дама просила меня: "Если найдете мамзеров, не говорите мне об этом".

Я – израильтянка

Мне, естественно, поступают предложения "повлиять на историю". Мой ответ однозначен, даже за большие деньги. Я – израильтянка, и не хочу, чтобы мою страну наводнили не пойми кто.

Интересно, что люди, которые поначалу хотят уехать просто так, в поиске документов на репатриацию настолько проникаются еврейством, что уже подумывают об обрезании, о принятии еврейского имени, о соблюдении и так далее, и это, пожалуй, и есть мое предназначение. Я влюбляю людей в историю их рода и их народа. И это главное. 

Автор: Алина Мислович