"Концерт Иностранного агента" - так называется новая программа сатирика, журналиста, публициста, с которой он совсем скоро, в начале марта, выступит в 4 городах Израиля. Но речь пойдет не о политике, хотя куда же без нее. Новые пьесы, монологи, рассказы, наблюдения - это будет "театр одного Шендеровича" для всех нас. Предлагаем вам интервью с сатириком в преддверии его концертов с 1 по 5 марта.

- Не могу не поздравить вас с новым статусом. Если можно коротко, как вам в нем живется?

- Вы знаете, шутить и бодриться по этому поводу как-то особенно хочется. Не я первый, не я последний. Этот статус стал, в некотором роде, почетным званием. В том смысле, что "удостоили" им людей приличных, ни одного негодяя среди них нет. Другое дело, что добавилось большое количество хлопот, сознательно придуманных унижений и бюрократической ерунды, что затрудняет жизнь. "Они" это делают и будут продолжать делать, и ничего радостного в этом нет.

- О том, что вы иноагент не сказал только ленивый. Поэтому хотелось бы, поговорить с вами о Шендеровиче - талантливом писателе, драматурге. Если говорить о театре, ваши пьесы шли с успехом и в России и за рубежом. Какая сегодня у них судьба?

- Мои пьесы шли и продолжают идти. Вот из Израиля, после концертов, я полечу в Прагу на премьеру фильма по пьесе "Увидеть Солсбери и умереть", а потом в Остраву на премьеру пьесы "Господин Айн". То есть пьесы живут и ставятся. К сожалению, по некоторым совершенно очевидным причинам они не могут широко идти в России. Хотя время от времени некоторые из моих пьесы ставят, например, на Алтае, в Сибири и иногда в Москве. В какой-то момент я подумал, что если мои пьесы по политическим причинам не играют актеры и не ставят театры, то я в качестве альтернативы могу предложить свое исполнение.

- И создали свой личный жанр "Театр одного Шендеровича". В нем вы и автор, и актер, и режиссер. Живя в одном человеке, не конфликтуют ли они между собой?

- То, что я делаю это литература в авторском исполнении. И здесь действуют совсем другие правила. Потому что автор имеет право на то, на что актер не имеет. Это особый жанр - не актерское чтение со сцены, а авторское исполнение. Я сам играю на сцене свои рассказы и пьесы. И это моя театральная история.

- Расскажите, что ждет зрителей на вашем "Концерте иностранного агента"?

- Я собираюсь почитать и новые одноактные короткие пьесы, и отрывки из пьес, написанных раньше, но на публике еще не читанные. И это все объединяется названием "Концерт иностранного агента". Кроме этого, буду читать и рассказы, и прозу написанную в основном в последние годы. По преимуществу этот концерт будет, все-таки, театром, а не творческой встречей или лекцией. А вот после него, возможно, останется время и на вопросы и ответы.

- Но все-таки, вы существовали и существуете в контексте России.

- Я по факту русский литератор. На 64-м году жизни мне поздно становиться израильским писателем, А, что касается творческих интересов, я думаю, как раз, вот такая перемена, она может повлечь конечно за собой и смену интонаций.

Надеюсь повлечет. И, может быть, случится какая-то новая история, и я попробую написать что-то другое. Я прислушиваюсь к самому себе. Мне интересно, как среагирует организм на такую перемену ритма. Разумеется, я хотел бы больше писать. Просто писать, как говорится, для бумаги. Это моя стихия. Я чувствую себя радостней всего, когда я что-то пишу. И вот нежданная перемена в жизни принесет за собой и какие-то, может быть, изменения и в интонации.

- В какую сторону?

- От публицистики в сторону литературы. Вы же понимаете, вряд ли я лет через двадцать скажу что-то новое про Путина. Все, что я думал про это, я сказал многократно. Свою публицистическую работу, я буду, конечно, продолжать, но я прекрасно понимаю, что повторы тут неизбежны. Мне самому, конечно, уже интереснее попробовать что-то другое.

- Не удивительно. Вы от политики не устали?

- Я не занимаюсь политикой, политика занимается мной. Политика выбрасывает меня вон. Но публицистика часть моей литературной работы. И как публицист я реагирую на происходящее. Ну вот, к примеру, сегодня произошло в очередной раз что-то такое, или Путин что-то сказал. Я на это отреагировал в Фейсбуке. Это естественная реакция организма, почти биологическая, как, если ты уколол руку, и ты ее отдергиваешь. Это просто такая реакция в ответ на происходящее. Тут я играю черными по шахматным законам, я отвечаю на ход противника.

- С биологической точки зрения организм должен и к литературе перестроится.

- Литература, в отличии от публицистики, вещь гораздо более медленная и гораздо больше зависящая от многого, а чаще просто от везения.

- Многие ваши произведения представляют собой синтез публицистики и литературы. Ваша сатира, например. Жанр, который очень популярен, но который переживает очень сложные времена. Взять хотя бы ситуацию с молодыми комиками. Какая судьба ожидает эту молодежь?

- Никакой сатиры не может быть в авторитарной стране. И Россия просто подтверждает это наблюдение. "Они" начали с прессования федерального телевидения и политиков, а заканчивают уже стендапистами, комиками и ю-тьюбом. Это было неизбежно. Будем надеяться, что как в старой притче о Ходже Насреддине про ишака и богословие - "эмир умрет раньше".

- Да, надеемся. Скажите, а в Россию вы вернетесь? Где ваш дом сейчас?

- Мой дом в России, но вернуться туда я не могу. Но и эмиграцией происходящее со мной я бы не стал называть, потому что эмиграция - это сознательный выбор человека, который жил в одной стране и решил уехать в другую. Я жил Москве. В Израиль приезжал и приезжаю с удовольствием, и буду приезжать. Но вот Дом мой в Москве, а жить я буду там, где буду работать. Будет ли это Израиль или Америка, или Европа время покажет. Я и раньше, собственно говоря, жил там, где работал, как очень многие сегодня.

- А какие у вас виды на Израиль?

- Если говорить, об Израиле, есть некоторое количество планов, связанных с моей лекционной и концертной деятельностью. Я в процессе размышления, скажем так. Может быть, телевизионный проект…

- После того, что с вами произошло, что-то изменилось, в отношение к вам публики? Есть какие-то новые нюансы, здесь в Израиле?

- В Израиль я приезжаю довольно регулярно. И недавно у меня уже было несколько концертов. Каких-то изменений я не заметил. Публика доброжелательная, читающая, покупающая книги, что мне особенно приятно. Мне очень важно, чтобы меня читали, а не просто знали как автора "Кукол" или эстрадных скетчей. Израильская публика внимательная, понимающая. Я получаю удовольствие от встречи с ней и надеюсь, что это взаимно.

- По тем временам, по былым не скучаете, по временам "Кукол"?

- Я скучаю по-человечески по времени Свободы, когда люди не боялись шутить и не боялись смеяться.