В давние времена услышал я несколько кощунственный анекдот про балет "Ленин", в котором балерине предстояло изобразить базедову болезнь Надежды Крупской. Честное слово, теперь, после эйфмановского "Эффекта Пигмалиона", поверю в то, что танцем можно показать и это аутоиммунное заболевание. Главное - чтобы были желание, талант и мастерство.

Взялся Борис Яковлевич за хореографическое отображение "эффекта Розенталя", он же "эффект Пигмалиона" - и создал настоящий шедевр.

Прежде всего - что же это за эффект такой? Это психологический феномен: ожидания личности способствуют тому, что они находят выражение в реальной жизни. Этот эффект открыл американский психолог Роберт Розенталь в 1966 году. Для подтверждения существования данного феномена Розенталь провел множество экспериментов, один из самых известных получил название "Дети Розенталя".

Психолог изучил интеллектуальные способности учеников в одной из школ Сан-Франциско. Учащиеся показали примерно одинаковый результат, однако Розенталь сообщил учителям, что некоторые из них (дети были выбраны случайно) обладают скрытым потенциалом и при должном подходе могут значительно увеличить свой IQ. Когда в конце года психолог повторил тест на определение интеллектуальных способностей, он зафиксировал, что дети, про которых он говорил учителям после первого теста, теперь действительно продемонстрировали лучшие результаты. Розенталь объяснил это тем, что учителя имели определенные ожидания в отношении конкретных школьников, и невербально передавали эти настроения им, реализуя, тем самым, собственные пророчества (которые были совершенно безосновательны).

Другое название - эффект Пигмалиона - феномен получил благодаря древнегреческому мифу о гениальном скульпторе Пигмалионе, который создал настолько совершенную скульптуру, что влюбился в нее и заставил богов оживить Галатею.

Разумеется, еще не прочитав про сам балет, я был уверен, что зрителю будет предложена одна из самых известных пьес Бернарда Шоу "Пигмалион", ставшая особо популярной после мюзикла «Моя прекрасная леди». Представить себе танцующих уличную цветочницу Элизу Дулиттл или лондонского профессора фонетики Генри Хиггинса, было непросто, но возможно.

Но если бы я заранее знал, что Эйфман смог "охореографить" психологический феномен, да еще в трагикомической форме, ни за что бы не поверил! Но специально выдерживал себя, познакомившись с сюжетом лишь за четверть часа до начала действа.

По всему спектаклю расставлены "ловушки подсознания" для осведомленного зрителя, которые не столь понятны человеку неподготовленному. Второй увидит только замечательный балет с великолепной хореографией и забавным сюжетом. Первый же, едва прочитав, что двух из главных героинь зовут Гала и Тея, сразу вспомнит Галатею. Затем, увидев декорации, узнает лондонский Ковент-Гарден и примется искать очаровательную, но грубоватую цветочницу. Но вместо ожидаемой Элизы Дулиттл появляется не менее забавная Гала со своим отцом - туристическим извозчиком Холмсом. Девушка находит для папашки туристов, которых он катает по Лондону (а где еще может разворачиваться действие?) в карете. С самого начала тебя удивляет то, что вместо привычного кордебалета на сцену вываливается солидная тургруппа, которая принимается галдеть и фотографировать достопримечательности… в виде зрительного зала. И все это - выражая в танце.

В этот момент ты понимаешь, что тебя переносят не в эпоху Пигмалиона и Галатеи и даже не во времена Бернарда Шоу. Действие вполне современное, в ходе которого у главного героя в руках даже появляется мобильный телефон, а главную героиню дрессируют при помощи пульта дистанционного управления.

Гала - девушка небогатая, как говорится в описании спектакля, из трущоб. Трущобы при этом весьма элегантны и больше похожи на лондонскую же улицу Стрэнд с ее театрами. Благо что сверху виднеется и горящее название "Galatea".

Потом действие переносится в зал с надписью "Ballroom", где проходит конкурс бальных танцев. Лион и его партнерша Тея (преуспевающее альтер эго Галы в имени Галатея) явные лидеры, но победить им не удается.

Затем Гала спасает Лиона от налетчиков и попадает в его шикарный дом. Служанки богатенького Буратины встречают ее, обалдевшую от роскоши, без особой симпатии. Потом там же появляется ее разбитной папашка, который принимается шантажировать хозяина. Вы можете изобразить рэкет в танце? Или хотя бы представить себе, как это выглядит? А артисты под чутким руководством Эйфмана смогли!

Вообще, папаша Холмс, заслуживший в финале столь же громкие аплодисменты израильских зрителей, как и его дочурка, был великолепен. Константин Савченко смог показать даже ломку заядлого пьяницы, которого спустившийся с небес ангел (тоже тот еще персонаж!) убедил вести праведный образ жизни.

Марианна Чебыкина и Сергей Волобуев изображали Галу и Лиона (в других представлениях, как и в роли Холмса, играли и иные артисты, уверен, что они не уступают тем, на кого мне посчастливилось попасть).

Метаморфозы простушки, ставшей после муштры заключившего пари Лиона звездой бального зала, были показаны через пластику столь убедительно, что ты начинаешь верить в реальность происходящего.

Я не буду пересказывать весь сюжет балета - неблагодарное это занятие. Скажу лишь, что концовка истории неожиданна и шокирующа. Реинкарнация Элизы не покоряет сердце новоявленного Пигмалиона, не испытывающего к ней особых чувств, а вновь возвращается в породивший ее мир. Где, правда, не унывает, а становится королевой трущоб. Но в финале есть ощущение, что все еще может измениться и для Галы, и для Лиона.

Музыка Иоганна Штрауса-младшего не ощущалась как анахронизм в современном антураже. Все выглядело гармонично - и комичное, и относительно трагическое.

В интервью "Российской газете" Борис Эйфман признался:

- По своей природе я сочинитель, а не пересказчик. Если и беру готовую литературную основу, то пытаюсь открыть в ней нечто новое. Так было с моими балетами по произведениям Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова. В случае с Пигмалионом античный миф, дающий огромное пространство для поисков, показался мне интереснее отдельной пьесы. Наш спектакль - балетное осмысление архетипического сюжета.

Я не считаю себя психоаналитиком. Это всего лишь один из ярлыков, и он справедлив лишь отчасти. Хотя знаю, что профессиональные исследователи-психологи рассматривали тему сновидений в моем творчестве в своих статьях и на международных конференциях. Но я художник, а не ученый. Мне интересно то, что нельзя постигнуть с помощью четкой методики, - жизнь человеческой души. Сны - как и состояние безумия - отдельная реальность. В ней наиболее ярко раскрывается внутренний мир героев с их стремлениями, переживаниями, страхами.

Гала - девушка с городской окраины, выросшая в мире бедности и грубости. Лион же принадлежит к миру роскоши и успеха. Дрессировка "деревянной", неуклюжей Галы для него - чистый эксперимент. Все, к чему он поначалу стремится, - доказать себе и окружающим собственную исключительность. Безответственен ли главный герой, на спор берущийся тренировать Галу? Разумеется. Он лишает героиню привычной жизненной среды, вводит ее в чуждый мир, где Гала не может стать своей и обрести счастье. И все же я не готов осуждать и клеймить Лиона. Такова моя позиция - дистанцироваться от роли судьи. Я намеренно сделал финал балета открытым. Никаких жирных точек - лишь вопросительные знаки и многоточия.