В Москве скончался 85-летний композитор Эдуард Артемьев, которого называли русским Эннио Морриконе и считали одним из первооткрывателей электронной музыки в СССР. За свою жизнь он создал более сотни симфонических и электронных произведений, а его композиции звучали в культовых советских фильмах и на Олимпиаде-2014 в Сочи. Без Артемьева невозможно представить ни современную музыку, ни отечественный кинематограф - включая почти все картины Никиты Михалкова, "Курьера" Карена Шахназарова и, конечно же, "Солярис" Андрея Тарковского. "Лента.ру" вспоминает творческий путь и главные работы композитора.

Первые произведения Артемьев написал еще в подростковом возрасте во время учебы в хоровом училище, а в 23 года, после окончания Московской консерватории, его заинтересовало электронное звучание. Именно тогда композитор встретился с инженером Евгением Мурзиным, который создал один из первых в мире синтезаторов. Под его руководством он начал изучать новый звук, публиковать в местных газетах заметки об электронной музыке и прокладывать путь в этой еще не известной советским людям сфере. Параллельно с работой в первой экспериментальной студии электронной музыки Артемьев дебютировал в кино - создателям ленты "Мечте навстречу" требовался "космический" саундтрек, и им посоветовали обратиться к музыканту. Вскоре Артемьев познакомился с тогда еще начинающим режиссером Никитой Михалковым - и эта встреча положила начало многолетнему сотрудничеству и дружбе, которые продолжались почти до самой смерти композитора. Его музыка должна была прозвучать и в "Шоколадном револьвере" - новой, еще не выпущенной картине Михалкова.

Началось же сотрудничество с режиссером еще в 1970-х: сначала Артемьев написал музыку к фильму "Спокойный день в конце войны", а четыре года спустя - к ленте "Свой среди чужих, чужой среди своих". Музыкант вспоминал, что со вторым проектом все сложилось почти моментально:

Никита создавал картину "Свой среди чужих" под влиянием американских вестернов. Этот жанр, который я любил и хорошо знал, подразумевал достаточно специфическую, особенную музыку. В итоге после разговора в Доме кино я пришел домой, сел за рояль, что-то такое сыграл. И сразу не понял, что сыграл. Но понял, что это надо обязательно вспомнить. Ну и вспомнил: так эта музыка, придуманная сразу и набело, стала главной темой фильма

Фильмы Михалкова принесли музыканту четыре государственные премии в области литературы и искусства. Работу с ним Артемьев описывал как довольно легкую - по его словам, хоть режиссера и считают человеком жестким, тот умеет подробно объяснить, чего ждет от фильма. Поэтому их следующая работа, драма "Раба любви", не заставила себя долго ждать. Она не только разошлась на цитаты, но и запомнилась своим саундтреком - чистым, трогательным и воздушным.


Впрочем, во второй половине 1970-х не один Михалков был заинтересован в произведениях Артемьева. Музыкант много писал для лент Самсона Самсонова и Николая Серебрякова, а в 1972 году выпустил, пожалуй, одну из главных своих работ - музыкальное сопровождение к фильму "Солярис".

С его создателем Тарковским он познакомился в квартире художника Михаила Ромадина, и режиссер с интересом начал расспрашивать Артемьева про электронную музыку. Вторая их встреча состоялась на студии, где кинематографист внимательно наблюдал за работой Артемьева со звуком, а третья -- когда Тарковский попросил композитора почитать сценарий "Соляриса" и предложил сотрудничество. Особых условий режиссер не выдвигал, но попросил, чтобы в фильме звучал Иоганн Себастьян Бах

"Правда, Андрей тут же добавил, что собственно музыка как таковая в фильме ему не нужна, и мою задачу он видит в организации натуральных шумов, может быть, в их темброво-ритмической обработке на синтезаторе, "пропитывании" какой-то музыкальной тканью с тем, чтобы их звучание обрело яркую индивидуализированность, специфичность и эмоциональную выразительность. Я был буквально поражен его словами, его требованиями, которые он передо мной выдвигал. Честно говоря, я не был тогда готов к подобному разговору, хотя не считал себя новичком в кино, имея за плечами несколько кинокартин. В итоге я попытался все-таки написать музыку. Не знаю, пошло ли это на пользу фильму. По крайней мере Тарковский ее в фильме оставил", - вспоминал потом Артемьев.

Тарковский не только оставил музыку композитора в фильме, но и довольно скоро предложил ему написать саундтреки к фильмам "Зеркало" и "Сталкер". При этом Артемьев был уверен, что кинематографист нуждался не столько в полноценном композиторе, сколько в звукорежиссере, "специалисте по шорохам, гулам, эху, шелестам". При этом работа происходила не "под экран" - Артемьев не писал музыку под хронометраж, а создавал растянутые мелодии, передающие настроение и эстетику картины.

"У него было какое-то чисто биологическое ощущение формы, ощущение всего лишнего. Он очень часто говорил: "Этого не надо". И это действительно было не нужно. Он сам четко ощущал всю звуковую партитуру картины", - рассказывал композитор.

Артемьев вспоминал, что чуть было не отказался от "Зеркала" из-за плотного рабочего графика: когда Тарковский начал работу над фильмом, музыкант уже был задействован на ленте "Свой среди чужих, чужой среди своих". Но несмотря на загруженность и востребованность композитор находил время и на другие проекты: выпуск собственных композиций, музыку к многочисленным спектаклям, среди которых - "451 градус по Фаренгейту", "Гамлет" и "Бег", а также саундтрек к мультфильму "Девочка и дельфин".


В 1979 году вышла "Сибирада" Андрея Кончаловского - на тот момент Артемьев уже много лет сотрудничал с братом режиссера и, кажется, его появление в фильмах старшего из сыновей Сергея Михалкова было лишь вопросом времени. Тот привез музыканту пластинку Вангелиса и сказал, что хочет услышать в картине нечто подобное. Тогда мало кто мог оценить точность работы с таким референсом, хотя сейчас на форумах меломанов всплывают обсуждения того, что Артемьеву довольно точно удалось воспроизвести запрос Кончаловского. Саундтрек к "Сибириаде" вышел на виниловой пластинке - туда вошли не только инструментальные композиции, но также русская народная "Красота ли моя" и прозвучавшие в фильме цыганские песни. Пластинка была выпущена французским лейблом Le Chant du Monde.

Одной "Сибириадой" совместная работа с Кончаловским не ограничилась: впоследствии Артемьев писал музыку к его лентам "Гомер и Эдди", "Ближний круг", "Одиссей" и "Дом дураков". Двухсерийная экранизация эпосов Гомера позволила посмотреть на работы композитора под другим углом - в этом фильме музыка Артемьева все такая же затягивающая и самобытная, но вместе с тем по-голливудски эпичная.

В 1988 году музыкант стал лауреатом Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых - его отметили за фильм Шахназарова "Курьер". Ветер перемен, впервые показанный в советском кино брейк-данс и "шутовство, возведенное в принцип" - все это требовало соответствующего музыкального сопровождения, яркого и броского. С этой задачей неизменно стремящийся к экспериментам Артемьев, разумеется, справился. Саундтрек получился настолько хлестким и футуристичным, что даже почти три десятилетия спустя не производит впечатление чего-то совсем устаревшего.

Артемьев создал музыку более чем к 150 фильмам и признавался, что из-за этого больше не может смотреть кино. И хотя его творчество нередко рассматривалось в привязке к отечественному театру или кинематографу, сам музыкант напоминал, что электронная музыка не может существовать в таких рамках.

Эксперименты Артемьева всегда простирались далеко за пределы кинематографа, а его неизменная тяга к инновациям позволяла соединять мир "элект­рический" и мир реальный. Он верил, что музыка не закончится, поэтому настоящие мистерии будут создаваться и через 5, и через 10, и через 50 лет. Главное - сохранять к новым технологиям живой интерес, который сам Артемьев пронес через всю свою жизнь.