Одним из главных литературных событий года в России станет новый роман Линор Горалик "Бобо" - это можно говорить даже из мая 2023-го. Писательница задумала эту книгу еще 15 лет назад, с тех пор несколько раз переписывала, но именно после российского вторжения в Украину поняла, о чем именно она должна быть.

"Бобо" - это история слона, которого подарили русскому царю в 2022 году, и вот он, слон, идет по России и видит все, что в ней сейчас происходит. Горалик долго искала, в каком издательстве выпустить книгу, но в итоге решила опубликовать ее на своем сайте - там она доступна для свободного скачивания. Литературный критик Лев Оборин советует всем непременно ее скачать.

Лев Оборин про роман "Бобо"

Турецкий султан дарит русскому царю слона Бобо. Слон идет по России пешком - точнее, его ведут, чтобы представить наконец царю в оренбургском бункере. Путешествие получается долгое, и чем ближе к Оренбургу, тем сильнее меняется отношение Бобо к происходящему. Отплывая из Стамбула, он преисполнен радости, он гордится своим будущим служением, он сразу считает Россию своей новой родиной, а триколор, которым перед ним машут, называет "нашим флагом". До Оренбурга дойдет слон, испытавший все стадии ужаса, разочарования, возмущения, гнева. Такова краткая фабула нового романа Линор Горалик "Бобо".

Да, дело происходит в 2022 году. Предыдущий роман Горалик, "Имени такого-то", тоже был о долгом путешествии по России: там во время войны героические врачи психиатрической больницы эвакуировали по Волге своих пациентов. Тот роман вышел в конце 2020-го. За два с половиной года Россия изменилась, и издать "Бобо" внутри страны стало невозможно - в итоге Горалик, опасаясь последствий для потенциальных издателей, просто выложила роман в открытый доступ. Изменилась и сама идея путешествия.

В соцсетях "Бобо" уже получил много восторженных отзывов; критик Александр Гаврилов пишет, что перед нами "этакая помесь Керуака с Гоголем и Федором Сологубом: души мертвые, бесы мелкие, доедет ли то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет, дураки в дороге". Я добавил бы еще один претекст из русской классики. Есть крамольная книга, разделенная на главы, которые названы по населенным пунктам; книга, в посвящении которой автор говорит о том, что побудило его к письму: "Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человечества уязвленна стала". Это "Путешествие из Петербурга в Москву" Радищева.

"Бобо" - тоже роман об уязвленной душе. Это душа слона - абсолютно разумного (на протяжении всего романа спутники Бобо вслух говорят, что он всего лишь глупое животное, а то и просто "царское имущество") и в какой-то момент даже начинающего говорить. Здесь Горалик отсылает к еще одному своему роману - "Все, способные дышать дыхание", о заговоривших после некоей мировой катастрофы животных.

О слонах Горалик, кстати, тоже уже писала - в детской книге "Мартин не плачет". Слон, выражаясь языком Виктора Шкловского, - это замечательная фигура остранения. Он - диковина, чужестранец; никто толком не понимает его, не берет в расчет, что и у него есть душа (кроме священника Квадратова, одного из самых замечательных персонажей романа). "По улицам Слона водили, / Как видно напоказ - / Известно, что Слоны в диковинку у нас - / Так за Слоном толпы зевак ходили", - рассказывает нам Крылов, и точно по басне здесь все и происходит, разве только толпу зевак, как принято в нынешней России, обеспечивают по разнарядке.

И еще, конечно, важно, что слон в русской литературе ассоциируется с добром. Слон из хрестоматийного рассказа Куприна исцеляет маленькую девочку одним своим присутствием. Это несовпадение со сказочной ролью мучительно и для Бобо, и для читателя: Бобо не может никого исцелить, он вынужден наблюдать новый новочеркасский расстрел, видеть детей убитых на войне с Украиной мобилизованных, ходить сквозь толпу женщин, пытающихся выменять для своих мужчин солдатские сапоги. Он узнает про Бучу и Мариуполь, про доносы и дела за "дискредитацию" армии, слушает бесконечное вранье, смотрит на людской страх, так или иначе восходящий к сакральной фигуре царя. Он беседует с животными - птичками в лесу (которые полагают, что Бобо как особа, приближенная к императору, знает, "ебнет он или нет") или нищим псом из города Дзержинска:

- Бьют тебя? - вдруг спросил пес.
- Нет, что вы, - в ужасе сказал я.
- А тогда хули ты с ними пошел? - спросил пес в недоумении.

В довершение гротеска за Бобо возят две цистерны с формалином на случай, если он околеет в дороге - чтобы доставить царю хоть чучело. Есть такое понятие - "макгаффин", оно обозначает некий предмет, по сути случайный, вокруг которого вертится весь сюжет. В романе Горалик временами так страшно, что кажется, будто эти самые цистерны как раз макгаффины и путь Бобо окончится в формалиновом аквариуме, где он застынет на потеху царю, как акула Дэмиена Херста. Для успокоения нервных читателей сразу хочется сказать, что этого не случится.

Но притом что здесь страшно, здесь еще и… не сказать смешно, но, насколько позволяет материал, роман Горалик - превосходная сатира. Обеспечивают ее несколько персонажей из свиты Бобо: циничный политтехнолог Кузьма, садистический фээсбэшник Сашенька и, возможно, самый колоритный из всех Z-поэт-политрук Зорин, ради которого Горалик пришлось спародировать Z-поэзию. Уверен, что, поданная анонимно на какой-нибудь конкурс патриотических сочинений для детей, такая вещь вполне прокатила бы:

Но что, если где-то в далеком краю
враги ненавидят Отчизну мою?
Но что, если, чтобы Отчизну спасти,
надолго придется из дому уйти?..
Темнеет за окнами, лампа горит,
но мне не заснуть, да и мама не спит…
Наш папа - герой, но и нам тяжело,
и даже от лампы не слишком светло…
Но дверь распахнется - и папа войдет,
и луч на медали его упадет,
и я закричу ему: "Папа дела
закончил - и в прятки! Была не была!.."

Мытарства со слоном каждого из этих персонажей преображают. В конце концов мы даже можем начать жалеть их - в том числе и Зорина, который из последних сил, путаясь в агрессивном самообмане, старается сохранить свою картину мира. Возможно, чтобы в голове что-то перещелкнуло, надо пройти сквозь Россию со слоном. Это как известный парадокс "Властелина колец": почему Фродо надо было идти с кольцом пешком, а не лететь на орлах?

Есть здесь и другая группа персонажей - беззаветно любящий слона Толгат Батырович, профессор математики, которому пришлось устроиться в зверинец султана; несчастные сотрудники заводов, собирающие передвижные часовни с креплениями для пулеметов; дизайнеры, тачающие сапоги для слона (получается какая-то хрень, которую они пытаются впарить экспедиции, уморительно используя маркетологический жаргон: Горалик, профессиональный маркетолог, иронизирует над некоторыми коллегами). Есть даже трогательные активисты Антивоенной либертарианской лиги Гусь-Хрустального и смелая юная казачка-феминистка Катерина, в которую Бобо влюбляется. Любовно-политическое переживание сравнивается с мустом - агрессивным возбуждением, делающим слона особенно опасным.

Эпизод с Катериной, один из самых волнующих, напоминает пронзительную главу из сорокинской "Теллурии" - о кентавре, влюбившемся в Коломбину: "И я скакав и радовацця и несць Коломбину а она на мени сидець и смеяцця и пець песню. И я скакав и скакав и несць Коломбину через лесчець и мени быв оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень оцень хорошо". Бобо изъясняется совсем не так, как неграмотный сорокинский кентавр: его внутренняя речь, в том числе любовная, скорее напоминает о героях раннего Достоевского, о человеке, сохраняющем свою гордость, когда все мироздание ни во что его не ставит.

И "достоевская" речь - это точная находка Горалик. Сегодня, изучая в школе Достоевского как классика, ставящего "вечные вопросы", мы забываем, что работал он со злободневным материалом - и современники воспринимали его тексты в одном информационном потоке с журнальной полемикой и газетной криминальной хроникой.

Слон идет по России к царю, говорит с собой как "маленький человек", в нем просыпаются стыд и гнев, он утрачивает наивность и невинность - каждый элемент тут может показаться условностью, но важно, что сегодня в нерв времени попадает именно это.

Сгущающийся вокруг слона Бобо мрак напоминает нам, кстати, что в истории отношений людей со слонами были самые разные эпизоды. Бобо грезит о славных боевых слонах Индии - а была еще слониха Топси, на которой изобретатель Эдисон опробовал казнь электрическим током, и слониха Мэри, повешенная на подъемном кране (обе казни были засняты кино- и фотоаппаратами). Или вот последняя фраза из рассказа Аверченко о том, как ребенок прощается с романтическими взглядами детства, а напоследок вспоминает все-таки фразу из наивно-кровожадных приключенческих романов: "В слонов лучше всего стрелять разрывными пулями". В теории современные средства убийства - как тела, так и души - уравнивают и слонов, и людей, и овсянок, и псов. Чтобы получше уразуметь печальную непреложность этого факта, хорошо подходит слон-макгаффин, медленно движущийся из Стамбула в Оренбург навстречу судьбе - не только своей, но и, как покажет страшно-смешной финал романа "Бобо", навстречу судьбе всеобщей.