О жизни звезды советского кино Людмилы Гурченко, кажется, известно все. Родилась 12 ноября (в этом году ей исполнилось бы 76), умерла 30 марта, лишь немного не дожив до своего любимого месяца апреля. Была замужем 5 раз. "Желтая газета" узнала новые, не известные широкой публике подробности о Людмиле Марковне от ее двоюродного брата.

Отец был женат на Елене, а по ночам ходил к Фекле

Брат легендарной Люси Анатолий Егорович живет в деревне Дунаевщина Смоленской области. После армии женился, решили с женой остаться на родине предков. – Здесь жили дед с бабушкой. Мой отец и отец Люси были родными братьями, – рассказал радушный хозяин, которому в этом году исполнилось 70. – Фамилия наша на самом деле Гурченковы, – продолжал мой собеседник. – Когда дядя Марк уехал в Харьков, там стали писать "Гурченко", на украинский манер. О своем отце актриса всегда говорила только в возвышенных тонах. Для нее он до конца дней оставался идеальным мужчиной, а ее – свою дочь – обожал. Со слов Людмилы Марковны возникало ощущение, будто она была единственным ребенком. На самом деле у отца звезды была и другая семья. – Здесь, в Дунаевщине, у дяди Марка была жена, звали ее Фекла Андреевна, – раскрыл тайну Анатолий Егорович. – Здоровая деревенская женщина. Фекла родила Марку сына Володю. Владимир служил в морфлоте. Потом в Донецке в шахте работал всю жизнь. Сейчас его нет, умер. У него остались дочка и два сына. А Марк, поехав в Харьков на заработки, там остался. Встретил Елену – родные называли ее Лелей – она стала мамой Людмилы. Говорят, красивая была женщина, изящная. Сама Людмила Марковна говорила, что мама была строгой, властной. Отношения их особенной теплотой не отличались. В старости мама обожала Машу, свою внучку, дочь Людмилы Марковны, а вот у самой Люси отношения с ней были не очень. – Елена к нам в деревню не приезжала, – продолжал Анатолий Егорович. – А вот Фекла в Харьков ездила. Марк попросил ее назваться его сестрой, чтобы Елену не расстраивать. Фекла так и сделала. Вернулась, сокрушалась: "Ну, я дура!" Она Марка очень любила. Марк приезжал в Дунаевщину и привозил сюда Люсю. Ей было лет 11 или 12. Марк иногда уходил ночевать к Фекле. Люся, я так думаю, все понимала – не маленькая уже. Но матери ничего не сказала, не выдала отца. – Была история, когда Фекла Андреевна ездила в Харьков в гости. Ей отдали одежду Люси, Люсе уже было лет 18, – вступила в разговор жена Анатолия Егоровича Любовь Васильевна. – Дескать, пусть в деревне носят – хорошие вещи ведь сложно было купить. И там юбочка была, талия – вот таку-усенькая. – Скрепляет в кружок пальцы рук. – Ну кто бы в такую влез? В деревне дети крепкие, в теле. Никто и не носил эти вещи. Людмила до конца дней худенькой оставалась, талия ненамного больше была, чем на той юбочке (улыбается). – Дядька Марк мне предлагал остаться в Харькове, когда я к ним в гости ездил, – продолжал хозяин. – И жена его Елена говорила: оставайся. Люся на тот момент уехала учиться в Москву, в доме стало скучно. Марк говорил: будешь мне помогать, болты и гайки прикручивать. Он баяны делал. Помню, ракушек насобирает на речке, отделает ими кнопки – аж переливаются на солнце. А официально он в доме пионеров работал. И Елена тоже. Она руководила, он играл. И по вечерам на танцах подрабатывал. У него дома, помню, лежала книга, энциклопедия. А в книге на каждой странице – деньги. По сотне, по полсотни, приличные суммы по тем временам. Дядя Марк наизусть знал, где и сколько лежит. Говорил мне: "Открой такую-то страницу, там полсотни, это тебе". Хорошо зарабатывал. – А Людмила Марковна рассказывала, будто семья жила очень бедно, голодали. Неужели лукавила? – спросила я. – Да нет, я думаю, она имела в виду, что после войны жили бедно, – ответила Любовь Васильевна. – А к началу 50-х жизнь стала налаживаться. И когда Люся уехала учиться в Москву на артистку, не бедствовала, родители ее содержали. Кобзон развел грязь, пока Люся была на гастролях Родственники Людмилы Марковны – доброжелательные, улыбчивые, с юмором. – О чем мечтаете? – спросила я Анатолия Егоровича. – А вот женился бы еще раз! – не раздумывая, ответил он, лукаво улыбаясь. – Сестра пять раз замужем была. А я как один раз женился, так и живу. – Анатолия в Харьков Марк звал. В Москве, где он в армии служил, предлагали остаться, – подхватила Любовь Васильевна. – Он меня спросил (мы уже были вместе): "Поедешь?" Я сказала: "Не поеду, чего я там забыла?" Боялась, что в столице его у меня уведут. Они, Гурченковы, все видные, озорные (улыбается).

– Она меня так ревновала, что все фотографии порвала. Там и детские были, и армейские. И снимки, на которых мои украинские подружки. Ни одной фотографии не осталось! – рассмеялся хозяин дома. Конечно, сейчас поводов для веселья у родни великой Гурченко мало. В некогда огромной деревне Дунаевщина осталось всего 6 жителей. Двое из них – супруги Гурченковы. Молодые разъехались в поисках лучшей жизни, ведь здесь работы нет. До областного центра 250 километров, до Москвы почти 500. Два раза в неделю приезжает автолавка – передвижной магазин с продуктами. До ближайшего медпункта – 5 км. Столько же  до белорусской границы, где и поля вспаханы, и комбайны с тракторами работают. А здесь – бурьян да бездорожье. – Белорусы помогали нам, убирали кукурузу на тракторах, – рассказал Анатолий Егорович. – Я подошел, поинтересовался у тракториста: у тебя кабина закрыта, не жарко? А у него кондиционер в машине, прохладно и пыли нет. Летом отказал насос – сидели без воды. Спасибо, председатель поселкового совета распорядился, привозили воду. Недавно, правда, починили… Гурченковы рассказывают без злобы, а как о забавном происшествии. Не озлобились, хотя и есть отчего. Примерно так же в свое время делилась новостями и их знаменитая родственница. "На съемках ногу поломала. Так мне конечность по частям собирали. 48 раздробленных кусочков соединяли в один. Теперь плясать долго не смогу, а так, говорят, жить буду", – говорила актриса, когда на съемках фильма сломала ногу и с трудом ходила. Но все равно работала. Актриса не раз признавалась и в том, как чуть не спилась. От безысходности. Не предлагали достойных ролей, а ей до боли, до слез хотелось играть – энергия, талант требовали выхода. – Про то, что Люся выпивала, не знаю. А вот дядя Марк любил это дело. Не до беспамятства, а за столом, под закусочку, что называется, для настроения. Помню, отправил меня как-то в магазин. Я молодой был, не выпивал еще. Возьми, говорит дядя, водки, вина и газировки. Я купил. Принес. Дядька водку себе налил и мне тоже. "Нет, – говорю я, – спаси Бог, не буду. Мне лучше газировочки". "Ну вот, – недовольно сказал дядя. – Ты, как мой Володька. Ему тоже нальешь, он выпьет и кривится. Только добро на вас переводить!" О новостях из жизни звездной родственницы в деревне узнавали по телевизору, из газетных публикаций. Но главным информатором был Владимир Гурченков, сын Марка и Феклы. Он со знаменитой сестрой общался регулярно и в Дунаевщине часто бывал. – Приезжает, бывало: "А у Люси новый муж!" Мы, конечно, сразу с расспросами:  "Рассказывай скорее, какой он?" – улыбнулась Любовь Васильевна. – Интересно же! Почему рассталась с Кобзоном? Володя говорил, если Люсе что-то не нравилось, рвала отношения сразу. Тогда она уехала на гастроли, а Кобзон развел бардак, грязь везде (а Люся была аккуратисткой, грязи не терпела), может быть, и женщин приводил. Она вернулась, увидела и в тот же вечер его выгнала. В следующий раз Володя приехал, говорит, у Люси уже какой-то артист, Вертоградов, кажется, фамилия. Они женаты не были. А потом был Фадеев, сын писателя… Людмила Марковна собиралась сыграть Дездемону и освоить фотографию - Гурченко мечтала побывать в Дунаевщине, на родине отца и деда. Обещала родственникам, что будет там в апреле. - Хотела сыграть Дездемону в спектакле режиссера Сергея Алдонина. "Мы обговорили роль, Людмиле Марковне понравилось мое видение ее образа и постановки в целом. Вот-вот должны были начать репетировать, но увы…". - Собиралась освоить новую профессию – фотографию. "Лени Рифеншталь (знаменитая немецкая актриса и кинорежиссер. – Авт.) было за 70, когда увлеклась фотографией, сделала несколько выставок. Чем я хуже?" – говорила актриса за полтора года до смерти. - Примирение с дочерью Марией в планы актрисы не входило. "Конечно, Людмила посвятила всю себя сцене. На общение с родней у нее не хватало ни времени, ни сил. Нам она даже не сообщила, когда умер ее отец…" – поделился Анатолий Егорович.

Катаева Виктория