Очень многие не могут заставить себя взяться за неинтересное дело. Другие, хоть и не хотят, но все же находят в себе силы и берутся за работу. Нейронаука нашла ответы, почему человеческий мозг по-разному реагирует на необходимость предпринимать усилия.

Вам, скорее всего, знакома следующая ситуация. Нужно написать доклад, или составить бюджет, или проверить экзаменационные работы, или сделать перевод. Вы садитесь перед компьютером, но не можете сосредоточиться. Вам очень не хочется приступать к той работе, которую вы должны выполнить. Ваш мозг начинает отвлекаться, вспоминая вчерашний ужин, планы на следующую неделю. Вас отвлекает полет мухи или сообщение, пришедшее на мобильный телефон.

Вы собираетесь с силами и на несколько минут сосредотачиваетесь. Но именно на несколько минут, а потом открываете электронную почту, просматриваете газетные заголовки, заглядываете в Twitter, пока, наконец, посмотрев на часы, не осознаете, что потеряли уже целый час, а завтра надо сдавать работу. Внутренний голос напоминает вам, что необходимо выполнить стоящую задачу, и вы нехотя возвращаетесь к тому, чем уже должны были заниматься. И, наконец, к счастью, заканчиваете ее с большим трудом.

Зачастую мы оказываемся в положении, когда необходимо выбирать между тем, что мы хотим и что должны делать. Как будто мы катаемся на русских горках, последовательно пересекая зоны мотивации и упадка духа, лени и упорства. "Конечно, мы знаем, что должны сделать, но нам гораздо проще сделать то, что нравится", - сказал во время видеомоста когнитивный психолог Гари Маркус, научный сотрудник Нью-Йоркского университета.

И все же, хотя все это когда-нибудь с нами со всеми происходит, не все одинаково реагируют на поставленную задачу. И если некоторые с легкостью садятся даже за трудную работу, то у других даже легкая и приятная работа вызывает неприятие. Почему же это происходит? Существуют ли некие причины, в силу которых мы становимся трудолюбивее или ленивее? Оказывается, что да, существуют. Ответ же находится в нашем мозге, а если точнее -в нейротрансляторе - дофамине. Возможно, название вам знакомо, поскольку это вещество связано с получением удовольствия. Утверждали, что он запускает нашу компенсаторную систему, но это оказалось ошибочным. В ходе недавних исследований, некоторые из которых были проведены в том числе и в Испании, удалось выяснить, что за ощущение удовольствия отвечают другие вещества, в частности, серотонин. А дофамин дает нам лишь небольшой толчок, необходимый для начала работы.

Хрупкое равновесие между издержками и пользой

Еще одно исследование, опубликованное недавно в Journal of Neurosciences, пролило некоторый свет на то, что происходит в нашем мозге, когда мы зависаем между необходимостью и нежеланием действовать. Исследованием руководил Майкл Трэдвей (Michael Treadway), психиатр Гарвардского медицинского института (США), несколько лет тому назад заинтересовавшийся мозговыми процессами, которые ставят во главу угла труд или развлечения. Этот нейроученый работал с пациентами, страдавшими депрессией, которые рассказывали ему, что им было невероятно трудно заниматься какими-либо делами, даже если они им нравились или увлекали. Начать что-либо делать означало для них невероятные и непреодолимые усилия, уверяли его пациенты.

Пытаясь найти материалы, которые бы позволили ему понять, что происходит с его пациентами, Трэдвей обнаружил работу Мерсе Корреа (Mercè Correa), директора Лаборатории нейробиологии мотивации при Университете имени Короля Хауме I в Кастельоне, и ее коллеги из Университета Коннектикута, исследователя Джона Саломона (John D. Salomone). Оба ученых долгое время изучали на животных роль дофамина в мотивации и добились немалых успехов.

"Все мы знаем, что одни люди ленивее других, и именно причину этих различий в мозге мы пытались выяснить". Саломон и Корреа наблюдали одно и то же явление на животных, когда действие дофамина прерывалось. И это навело меня на мысль о том, что, возможно, этот нейротранслятор играл важную роль в симптомах отсутствия мотивации при таких заболеваниях, как депрессия", - пояснил Трэдвей во время нашей беседы по Skype.

Это американский психолог провел эксперимент с 25 здоровыми добровольцами в возрасте от 18 до 29 лет, предложив им совершить ряд действий в обмен на денежное вознаграждение. За простые задания он платил им доллар, за более сложные - 4. В каждом случае психологи, которые проводили эксперимент, говорили добровольцам, какова вероятность получения ими вознаграждения: высокая, средняя или низкая.

Каждое задание (нужно было нажать определенные кнопки) длилось около 30 секунд и повторялось некоторое количество раз в течение 20 минут. Психологи в это время делали снимки их мозговой деятельности при помощи позитронно-эмиссионной томографии, позволявшей измерить активность дофамина во всей коре больших полушарий головного мозга. Таким образом, ученые (во время проведения эксперимента Трэдвей находился в Университете Вандербилта, США) смогли обнаружить связь между дофаминергической активацией и желанием подопытных завершить наименее приятные для них действия. Так, они установили, что студенты, имевшие большее количество дофамина в полосатом теле (отвечающем за движение тела) и в вентромедиальной префронтальной коре головного мозга,связанной с принятием решений, имели большую склонность больше работать за более крупное вознаграждение; но даже если вероятность вознаграждения была невысокой, им удавалось сохранить мотивацию и продолжать участие в эксперименте.

При этом они также установили, у тех людей, которые не стремились прилагать усилия и выполнить поставленную задачу, было больше дофамина в островковой коре, чьи функции еще недостаточно изучены, но которая, по крайней мере в данном случае, отвечает за издержки или за неприятное ощущение от необходимости выполнения той задачи, которая вам не по душе. Это более возбужденный участок мозга, по всей видимости, делает нас более рассеянными.

"Возможно, этот участок (островковая кора) обнаруживает возможность утомления или пульсацию в натруженном пальце от такого количества нажатий. Или, кто его знает, неприятное ощущение от того, что приходится делать то, что мы действительности делать не хотим. На основе этого опыта можно сделать вывод о том, что чем выше дофаминергическая активация в островковой коре, тем раньше мы перестаем выполнять работу", - поясняет Трэдвей.

За и против

Результаты этого исследования находятся в одном ряду с предыдущими, которые изучали, как мозг анализирует и оценивает издержки и пользу от того или иного действия. Наш главный орган неосознанно взвешивает все то, что мы намереваемся сделать, и насколько это оправданно, учитывая конечный результат. Именно эти расчеты окажут главное влияние на ваше решение о том, прочитать или нет до конца данную статью или посмотреть отзывы о ней в Facebook.

Зачастую то, что мы должны сделать, требует значительных усилий. Вы начали изучать новый язык или музыкальный инструмент, скажем, гитару? И то и другое требует немалого времени, а готовых рецептов нет. "Задания, выполнение которых требует немалых усилий, предполагают значительные концентрации дофамина в мозге", - считает Мерсе Корреа, научный сотрудник Университета имени Короля Хауме I. Этот нейротранслятор укрепляет силу воли и играет решающую роль в психологической мотивации, а также стимулирует нашу физическую активность. Это как раз именно тот элемент, который склоняет чашу весов либо в сторону "я прекращаю ходить на занятия", либо "я буду заниматься еще усерднее и, возможно, на следующем занятии уже смогу исполнить эту песню".

"Прогноз последствий как раз и способствует высвобождению дофамина, - поясняет Карлес Эссера (Carles Escera), возглавляющий исследовательскую группу когнитивной нейронауки в Институте изучения мозга, познания и поведения при Барселонском университете. - С этой целью ты производишь оценку на основе своего прошлого опыта. В течение всей жизни ты изучаешь то, что тебе нравится, а что нет, ради чего стоит прилагать усилия. Это откладывается в нашем сознании и направляет поведение".

Наш мозг уже настроен на то, что необходимо прилагать усилия. Мы запрограммированы на то, что необходимо выделять ресурсы и выполнять задачи, которые нам не нравятся, но при этом имеют немалую важность. И с точки зрения эволюционного процесса, в этом есть своя внутренняя логика. "Все эти дела, которые нам не хочется делать, обычно имеют большое значение для жизни. Например, нашим предкам, чтобы обеспечить свое проживание, необходимо было добывать богатую калориями пищу, в частности, мясо. И это требовало немалых усилий: преодолевать большие расстояния, охотиться. И вот тут-то нам на помощь приходит дофамин, побуждая делать то, что нужно для дальнейшей жизни, - поясняет Мерсе Корреа. - В современном обществе, например, с наибольшей вероятностью найдет работу наиболее упорный. И не потому, что ему это легче. Просто, чем большую настойчивость человек проявляет, тем больше у него вероятность найти подспорье в жизни, в данном случае - работу".

Приучаем себя к дисциплине

Итак, все указывает на то, что наша активность или, наоборот, леность напрямую связаны с мозгом, вырабатывающим дофамин в больших или меньших количествах. Так можно ли обвинять нейроны в нашей пассивности? Ни в коем случае. "Уровни дофамина в определенных участках мозга являются объяснением, а не оправданием", - считает нейроученый Карлес Эсера, работающий в Барселонском университете. Действительно, существует определенная генетическая предрасположенность: возможно, одним из объяснений является то, что люди, рождающиеся с меньшим содержанием дофамина, ведут себя более расслабленно. Но мозг взаимодействует с окружающей средой, воздействуя на биологические процессы в нашем организме. И мы можем создавать различные модели поведения. "Детерминистская формула, согласно которой какими мы родились, такими и останемся, не годится", - считает Эссера. "Мотивацию определяет мозг, однако важно помнить, что мозг постоянно меняется, и дофамин играет свою роль в этом процессе: он может стимулировать изменения в той области, где происходит кодировка издержек и пользы, и обязательно необходим, если вы хотите начать какое-то дело. Но мы не можем утверждать, что то или иное количество дофамина способствует возникновению определенной дозы мотивации в человеке, поскольку все меняется в зависимости от ситуации", - подчеркивает Трэдвей.

Существуют разные способы борьбы с ленью. Для начала, нужно попытаться выработать собственные стимулы, которые заставят склониться весы издержек и пользы в сторону пользы: от удовлетворения от хорошо сделанной работы до похвалы начальника или того, что удалось избежать ссоры. Дофамин приближает нас к тому, что нам нравится, и удаляет от того, что нам неприятно, помогает избежать наказания или не нарваться на начальника, если мы не выполнили работу. Таким образом, он действует в двух плоскостях, заставляя нас активизироваться, чтобы избежать негативных последствий, или приблизиться к тому, что мы любим, поясняет Мерсе Корреа.

У некоторых людей множество стимулов - от семьи и друзей до гордости за хорошо выполненную работу; у других, наоборот, их очень мало. Крайним проявлением можно считать наркоманов, которые сводят все стимулы, дающие им мотивацию, к одному единственному - к наркотикам. Ради того, чтобы их раздобыть, они готовы приложить все необходимые усилия. А поскольку наш мозг способен приспосабливаться к изменяющейся действительности, мы можем научить его моделировать систему издержек и пользы, чтобы преодолеть леность и прилагать больше усилий.

Мерсе Корреа только что начала новые исследования в этой области на животных. В частности, она пытается выяснить, можно ли, тренируя грызунов с первых дней жизни на выполнении той или иной деятельности, побудить их в старшем возрасте прилагать усилия для решения других задач. "Интересно, удастся ли нам развить систему дофаминергической активации", - говорит она.

А мы можем уже сейчас начать тренировать свою силу воли. Для воспитания самодисциплины, особенно в тех вещах, которые нам не нравится делать. Это не означает, что мы получим мотивацию, но, по крайней мере, будем в состоянии в конце концов выполнить работу. Исследователь Карлес Эссера советует: когда вы сталкиваетесь с тем, что вам совсем не хочется делать, выделяйте на выполнение этой задачи час в день. Если же и это покажется слишком много, давайте начнем с 20 минут, но уже безо всяких отговорок. Например, если речь идет об учебе, на эти 20 минут нужно отключить мобильный телефон, компьютер, музыку. И только учиться. Короткими перебежками.

Данную схему нужно систематически повторять изо дня в день. Мозг можно программировать, и все эти поведенческие изменения, которые мы вводим в свою жизнь, в итоге изменят наше сознание таким образом, что мы станем прилагать больше усилий и преодолеем сидящую в нас лень. Если ты сумеешь привить себе дисциплину, то мозг в итоге осознает, что она сама по себе является укрепляющим и стимулирующим фактором, указывает доктор Эссера. Так что, если вам удалось дочитать до конца эту статью, то, может быть, потому, что ее автору в течение нескольких часов удавалось преодолевать собственную лень. А в его мозге, по крайней мере на несколько минут, в свою очередь укреплялась сила воли. И кто его знает, может быть, для кого-то данная статья стала хорошим стимулом для дальнейшей борьбы.

О любителях откладывать все на потом

Сколько раз мы откладывали наши дела на последний момент! Это просто наше врожденное качество, мы всю жизнь все откладываем на потом. Бетховену понадобилось четыре года (не более и не менее), чтобы закончить Пятую симфонию. И таких примеров в истории множество. Очень любили откладывать дела Авраам Линкольн, Билл Клинтон (как рассказывает Альберт Гор) и даже Альберт Эйнштейн. "Привычка откладывать - это сбой саморегуляции. Ее суть заключается в том, что мы откладываем достижение наших самых важных целей", - говорит Гари Маркус (Gary Marcus), психолог Нью-Йоркского университета. Согласно подсчетам, этой привычке подвержены от 15% до 20% населения. И, как это ни странно, хотя все понимают, насколько это неправильно (по всей видимости, потому что зачастую влечет за собой отрицательные последствия), в конце концов, все начинают этим грешить.

Зачастую, откладывая текущие дела, мы начинаем заниматься второстепенными делами. Вместо того чтобы закончить статью, мы включаем стиральную машину, пишем письмо по электронной почте своему коллеге или просто читаем газету. Как правило, когда мы что-то откладываем на потом, то делаем это либо потому, что нам это неинтересно, либо потому, что задание само по себе не срочное. Но почему же это происходит? "Да потому что эволюция наделила нас достаточным умом, чтобы ставить перед собой задачи, но не волей для их решения", - поясняет Маркус. Можно, конечно, в это не верить, но потеря времени на развлечения существовала до интернета и мобильных телефонов. Еще греческий поэт Гесиод, живший в VIII—VII веках до н. э., предупреждал: лучше не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Впоследствии это стало поговоркой. Нейронаука также исследовала этот процесс, который лишь имеет признаки лени. Так, в различных исследованиях указывается, что любители откладывать дела на потом обычно испытывают больший стресс и не очень обеспечены в материальном плане. У них также наблюдаются сбои в саморегуляции. "Возможно, они чувствуют, что не стоит завершать выполнение задачи. Хотя это объяснение проливает свет лишь на отдельные формы этого явления. В других научных трудах указывается на то, что это может быть ответом психики на опасение выполнить работу не в лучшем виде", - считает Майкл Трэдвей.

Кристина Саес, "La Vanguardia", Испания