Современные молодые люди не торопятся официально закреплять свои отношения. Брак накладывает на каждого дополнительные обязательства, которых, пока молоды, хочется избежать. Но искра, пробежавшая между двумя сердцами, не затухает, и любовь помогает обоим крепко стоять на ногах, чувствовать постоянно локоть друг друга, набираться опыта в ведении совместного хозяйства.

Свыше 150 неженатых военнослужащих ЦАХАЛа и сотрудников сил безопасности потеряли близких после 7 октября. Корреспондент газеты "Маарив" Илана Штотланд встретилась с четырьмя подругами погибших бойцов и попросила их рассказать о них, о том, что они переживают сегодня и что думают о будущем, в котором нет их любимых.

Ранним утром 7 октября Шай-Ли Ино в течение 20 минут разговаривала по видео-телефону со своим парнем - сержантом Ором Малкой. Она слышала и видела все - до самого момента, когда уже нечего было ни слышать, ни видеть.

- В 6:40 я получила от Ора сообщение: "Доброе утро, милая, начался бардак", - рассказывает она. - Но я еще спала и не видела этого сообщения. Однако Ор понял, что я сплю, и в 7:05 позвонил мне. "Звучат сигналы тревоги, ракеты, на нашу базу проникли по меньшей мере десять террористов", - сказал он. В этот момент в комнату, где находился Ори, вбежал его друг Эмиль Самойлов, он был ранен. Они оба говорили мне: "Не волнуйся, все в порядке". А через секунду картинка на экране сменилась черным, зазвучали выстрелы и выкрики на арабском: "Аллах акбар". Я двадцать минут провела на линии и все слышала. Кричала в микрофон, но никто не отвечал. Я была абсолютно беспомощна, не знала, что делать.

Подписывайтесь на телеграм-канал zahav.ru - события в Израиле и мире

За неделю до "черной субботы", - продолжает Шай-Ли, - мы переезжали на другую квартиру. Я упала, сломала копчик и два пальца на ноге и была прикована к постели. Ор, служивший на базе сменным поваром - неделя через неделю, как раз был в те дни дома и взял на себя полную заботу обо мне - кормил, купал. В конце недели я сказала, что не могу отпустить его обратно на базу, потому что никто не сможет позаботиться обо мне так, как он. Но я понимала, что служба есть служба. ...В ту проклятую субботу мы обзвонили все больницы. Я поговорила с его командиром, и он сказал с сожалением: "Не будь оптимисткой". Но в воскресенье в полдень мы отследили телефон Ора - он оказался на базе "Шура", куда свозили тела убитых на опознание. Я не знала, где эта база. Мама сказала: "Вставай, едем в Акко, к семье Ора". Когда мы добрались до Акко, кто-то из офицеров сказал мне, что телефон действительно был на базе, но Ора там нет. У меня появилась надежда, что, возможно, он ранен. Я опять бесчисленное количество раз обзванивала больницы, а в понедельник к его семье пришли офицеры. Я увидела их и потеряла сознание.

С Шай-Ли Ино я встретилась в офисе ассоциации "Оставили после себя друга", куда вместе с ней пришли Тамар Абрускин, Мия Эльбаз и Диана Ханукаева, тоже потерявшие своих любимых. Прежде они не были знакомы, но горе объединило их, и в конце нашей встречи они создали в WhatsApp группу, чтобы делиться своими мыслями и укреплять дух друг друга.

- Мне было 13 лет, когда мы встретились с Ором, - говорит 19-летняя Шай-Ли, работающая воспитателем детского сада в Альфей-Менаше и параллельно изучающая педагогику и дизайн интерьеров. - Мой отец жил в Акко, и однажды, когда я приехала к нему, подруга познакомила меня с Ором. Когда мне исполнилось 14, мы пригласил отца отпраздновать с нами, и Ор приехал с ним. С тех пор он остался жить у нас. Он настоящая добрая душа, просто ангел, способный найти общий язык с каждым человеком. Работал со мной и моей мамой в детском саду, и где бы ни был, распространял свет ("ор" в переводе с иврита обозначает "свет"). Всегда следил за тем, чтобы повсюду был порядок, чтобы я ни о чем не волновалась. Даже в свои последние минуты он пытался успокоить меня и говорил: "Не волнуйся, все хорошо".

...Я еще не вернулась в нормальное состояние и очень боюсь возвращаться к своему обычному распорядку дня, потому что он всегда был связан с Ором, будь то на работе, дома, - везде. Ор был неотъемлемой частью моей жизни, давал мне чувство безопасности, окружал меня заботой, всегда знал, что и когда сказать, и никогда не решался оставить меня одну. А теперь его просто забрали у меня. Я все еще слышу его голос - он разговаривает со мной, говорит, что делать. Например, я услышала, как он подсказал мне пойти на "шиву" его друга Эмиля Самойлова. Это Эмиль побежал раненый в казармы, чтобы предупредить всех о нападении террористов. Эмиль был солдатом-одиночкой, его мать приехала на похороны из России, я встретилась с ней, и поговорили с помощью переводчика. Она все время держала меня за руку, обнимала... Сейчас я словно не живу, а просто переживаю один день за другим. Я написала Ору прощальное письмо, на похоронах промокнула им слезы и положила в могилу, чтобы мои слезы были с ним...

24-летняя Тамар Абрускин родом из иерусалимского квартала Моца познакомилась с майором Шило Ар-Эвеном на армейской службе. Она служила офицером в Южной дивизии под Газой, а он был тогда заместителем командира подразделения "Эгоз". Два месяца назад, после шести лет службы в армии, Тамар ушла в запас и перешла на гражданскую работу.

- Мы начали встречаться в августе прошлого года, - говорит она, - и нам сразу стало ясно, что мы пара. Мы очень скоро стали жить вместе. Шило - настоящий сионист, человек, устремленный вперед. Мы часто говорили об армии, о принципах командования. Он встречался со многими людьми, стремясь усовершенствовать эти принципы, передать своим солдатам наилучший опыт. Он был прекрасным командиром и в то же время очень предан семье, привязан к своим корням, к стране, к традициям.

7 октября Ар-Эвен, командир роты 13-го батальона бригады "Голани", пал в бою с террористами в Нахаль-Оз. Он первым выступил против сотен террористов и даже, будучи уже ранен, отказался от эвакуации и сражался до конца. Ему было всего 25 лет.

Тамар и Шило тоже справили новоселье за неделю до праздника Симхат-Тора, переехав из Реховота в Ашкелон. Они обставили новую квартиру мебелью, встретили шабат - их последний совместный шабат.

- В четверг днем я поехала в Нахаль-Оз, мы посидели около часа в роще возле заставы. А потом расстались и договорились, что встретимся через день, потому что обычно по субботам я привожу ему еду. В пятницу вечером я посмотрела по телевизору сериал "Фауда". Там была сцена, где Авихая убивают, и его жена плачет. Я всегда боялась, что с Шило может что-то случиться, уговаривала себя, что после двухлетней службы в качестве командира он продолжит учебу, и все будет хорошо, но ощущение, что за эти два года что-то произойдет, не оставляло. После того эпизода в "Фауде" я отправила ему сообщение: "Береги себя". Он мне ответил: "Все будет хорошо, не волнуйся".

В субботу утром мне начали звонить друзья и спрашивать: "Все в порядке? Как Шило?" Я включила новости и услышала, что происходит. Как была в пижаме бросилась к машине и на скорости 150 километров в час полетела к границе с Газой. Пыталась дозвониться до Шило, но он не отвечал. Потом искала во всех армейских системах, где находится его машина, - ничего! На следующий день я решила, что Шило, вероятно, ранен. Это дало некоторую надежду. Мы с родителями и другими родственниками искали его в "Сороке", в "Шибе", в "Барзилае", ездили даже в друзский Джулис. Там один из резервистов, воевавших с Шило, сказал тете, что видел, как его убили. Через пару дней ко мне приехали сообщить об этом офицеры... И сегодня я спрашиваю себя: "В какой реальности живет 24-летняя женщина, которая испытала облегчение от того, что ее друга убили, а не похитили?"

- Я все время слышу и вижу своего Шило, - говорит Тамар. - Мы планировали в этом году обручиться, а в следующем вступить в брак, вместе строили наше будущее. Шило сказал бы мне сейчас, что жизнь продолжается. Сказал бы, что выполнил свое предназначение, потому что действительно так чувствовал. Он искренне верил в то, что сможет изменить лицо страны и привести ее к лучшему будущему.

20-летний сержант Давид Ратнер тоже противостоял террористам в кибуце Нахаль-Оз в составе 13-го батальона бригады "Голани".

- По своему характеру Давид - боец до мозга костей, самый лучший в мире, - делится 19-летняя Диана Ханукаева из Ашдода. Она служит в полиции, а с Давидом знакома со школьной скамьи. - Мы учились в одной школе: я в шестом классе, а он в седьмом, и у нас много общих друзей. Три с половиной года назад мы стали парой. Давид был всегда рядом, всегда готов прийти на помощь, с сияющей улыбкой на лице. Я видела его за неделю до гибели - привезла ему на базу кое-какие вещи. А в последний раз мы разговаривали в ночь на "черную субботу". А утром в 6:40 он написал мне: "Я люблю тебя, береги себя". Я писала ему в ответ, в течение всего дня надеялась, что он ответит, думала, может, у них отобрали телефоны. Потом искала его в больницах, пока в понедельник в дом его родителей не пришли офицеры. Я у спросила их: "Как такое могло случиться? Мой друг - сильнейший боец". Они ответили, что это правда, но Давида убили. С тех пор мой мир развалился на части. Они забрали того, кто мне дороже всего на свете, разбили сердце пополам.

Я скучаю по Давиду, по его сообщениям, разговорам, когда он звонил мне и, смеясь, рассказывал обо всем, что с ним происходит, - говорит Диана. - Моя подруга все время сейчас со мной, мама оставила работу, я получаю помощь психолога. Две семьи, его и моя, стали одной семьей. Я общаюсь с армейскими друзьями Давида. Самое тяжелое для меня - это осознание того, что он больше не вернется, не осветит меня своей улыбкой от уха до уха, не скажет: "Моя принцесса, я люблю тебя". Однажды мы с Давидом говорили о смерти, и он сказал мне что-то вроде: "Обещай, что если со мной что-нибудь случится, ты ничего плохого с собой не сделаешь". Он хотел бы, чтобы я была сильной, уверял, что все у меня получится и что ничто не стоит моих слез...

Студентка факультета психологии Мия Эльбаз из Ришон ле-Циона 11 октября потеряла своего жениха Даниеля Кастиеля - старшину-резервиста подразделения "Маглан" бригады коммандос: он погиб в бою с террористами в кибуце Зиким.

- Мы познакомились два с половиной года назад во время путешествия в Коста-Рику, - рассказывает Мия. - Даниель был с двенадцатью друзьями-"маглановцами", а встретились мы случайно в отделении банка, куда оба пришли, чтобы снять деньги. Потом он нашел меня в Израиле, и через полгода мы съехались. Его резервистская служба заканчивалась как раз 7 октября. Даниэль соблюдает субботу и в этот день не пользуется телефоном, а тут вдруг я увидела, что он на связи в WhatsApp. Я сразу поняла, что происходит что-то серьезное, но он сказал, что все в порядке, они в безопасном месте, лишь изредка выходят на операции и возвращаются обратно. 11 октября я хотела испечь халу и около двух часов дня отправила Даниелю фотографию теста, приготовленного для выпечки. Он ответил: "У тебя руки трудолюбивой женщины". Это было его последнее сообщение. Я положила в тесто все нужные ингредиенты, но оно совсем не поднялось. Отправила Даниэлю новое сообщение: "Что с тобой? Где ты?", но он его уже не увидел...

Позже я прочитала, что командос "Маглана" нейтрализовали террористов в Зиким. Я послала Даниелю скриншот с вопросом "Это вы?", думала, что он скоро с гордостью расскажет мне, как они справились в этими гадами. Но у отправленных мной сообщений стояла лишь одна буква V, то есть они не доходили. Я беспокоилась и одновременно не беспокоилась, потому что видела, что бойцы его отряда тоже недоступны для связи. И примерно в тот час, когда Даниэля, как я потом узнала, убили, сказала подруге: "Не знаю, что происходит, но у меня очень болит сердце". Я почувствовала ужасную слабость, приняла таблетку и уснула на два часа. Оказывается, в это время до его семьи начали доходить слухи о том, что Даниель может быть ранен, но они не знали точно, что произошло. В какой-то момент я увидела, как моя мать спускается со второго этажа и что-то в смятении говорит отцу. И тогда у меня возникают подозрения. Мать говорит, что с Даниелем случилось что-то плохое, и я настаиваю: "Скажи мне, что такое "плохое". В конце концов, она это сказала. "Даниель убит"...

- Какова была твоя первая реакция?

- Я ведь будущий психолог и знаю, что когда человек попадает в подобную ситуацию, он обычно думает, что должен потерять сознание или закричать. Но я сказала себе, что это ни к чему, потому что такого просто не могло случиться. В характере Даниеля заложено лидерство. Я знала: что если что-то случится, он первым пойдет в атаку. У него было так много амбициозных планов! Он работал в компании по водоснабжению, хотел жениться, чтобы была семья, дети, работал волонтером. И чтобы вот так, в одну секунду, рухнули все его мечты?! Все дни "шивы" я была с семьей Даниеля, а потом вернулась домой. Иногда мне просто не хочется вставать с постели, и я весь день просматриваю видео и фотографии Даниеля. Его радость, жажда жизни просто заразительна. Именно таким он хотел бы, чтобы мы запомнили его. Он хотел, чтобы я была сильной, и я стараюсь быть сильной. Меня окружают его друзья, поддерживает его семья, ассоциация "Оставленный другом". Я знаю, что он сказал бы мне: "Идти дальше, живи, распространяй то, во что я верил, - доброту"...

Помимо боли и печали, эти молодые женщины испытывают гнев.

- Этого не должно было случиться, - говорит Шай-Ли. - Ведь были же тревожные сигналы! Но люди, принимающие решения, предпочитали их игнорировать. Печально, что жизни мирных жителей и солдат приносятся в жертву, когда этого можно было избежать, и тот день закончился бы по-другому.

- Я пришла на похороны Шило в военной форме и произнесла в память о нем несколько слов. Но нельзя забывать, что у происшедшего есть причина, и это далеко не просто ошибка. Я злюсь, потому что чувствую, что жизнью Шило пренебрегли. Я сионистка, я люблю свою страну, но вижу, что то, что было самым безопасным в моей жизни, больше не является таковым. Как мы дошли до ситуации, когда Шило пришлось сражаться в одиночку, защищая страну? В то же время я знаю: Шило не хотел бы, чтобы я злилась. И нам нужно сделать все, чтобы это не повторилось.

- Я всегда боялась, что Даниель войдет в Газу, - говорит Мия. - Но разве я могла себе вообразить, что его убьют здесь, в Зиким, потому что туда допустили террористов, а он был среди первых, кто вступил с ними в бой? Это просто бесит, потому что я чувствую, что всех этих смертей можно было избежать. Как такое могло произойти в нашей стране?

По данным ассоциации "Оставленный другом" (тел. 077-7703166), которая оказывает помощь девушкам и юношам, не успевшим вступить в брак с погибшими солдатами ЦАХАЛа, с момента создания в 1998 году в ее списках числятся около 500 человек.

- Эти молодые люди мечтали об общем будущем, но так и не встали под хупу из-за гибели друга или подруги, - говорит директор ассоциации Ади Алон-Шейнберг. - С 7 октября наши волонтеры оказывают им психологическую и юридическую поддержку. Мы верим, что погибшие солдаты хотели бы, чтобы об их близких позаботились, чтобы они научились жить, преодолевая горе, не потонули в пучине боли, и мы стараемся выполнить эту их волю.

Источник: "Маарив"

Перевод: Яков Зубарев