Пьеса "Стеклянный зверинец" американского драматурга Теннесси Уильямса (его настоящее имя Томас Ланир Уильямс III) родилась из любви и боли.
С болью этот писатель, классик театра, был очень хорошо знаком. С болью он существовал, боль стала фоном судьбы этого дивного, несравненного мастера, который успешно воплотил в своих пьесах собственные страхи, печали и комплексы. А любовь служила эфемерной опорой, мерцающей далекой звездой, красивой цветущей веткой в его творчестве. Все пьесы Уильямса наполнены причудливыми мелодиями его страдающей души, мотивами израненной любви. Победителей среди его героев нет…
Любовь, восторг и вдохновение одинокий Орфей-Уильямс ощутил, когда увидел на сцене блистательную Аллу Назимову, выдающуюся американскую актрису, эмигрантку, демоническую еврейскую красавицу (ее настоящее имя Аделаида Левентон). И роль Аманды он придумал для Назимовой, - мечтал, что она этот яркий и противоречивый образ воплотит на сцене. Хотя он придерживался нетрадиционной ориентации, и лично ему в повседневной жизни женская любовь совсем не была нужна.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал: zahav.ru - события в Израиле и мире
"Стеклянный зверинец" - хрупкая конструкция. Негромкая и трогательная пьеса о людях из одной семьи. Они разобщены, каждый из них несчастлив и одинок. Одинок Том, которого манит большой мир, где ждет новая, иная жизнь. И слава. И свобода. Одинока его сестра Лаура - хромая девочка, болезненно робкая и мечтательная. Одинока их мама Аманда, некогда блиставшая в своем кругу, окруженная поклонением красавица. От нее сбежал любимый муж, разбив ее сердце. И теперь она пытается подогнать, подстроить своих детей для стремления к модели призрачного, кукольного счастья…
В иерусалимском театре "Хан" эту пьесу поставил актер и хореограф Ариэль Вольф. Редакцию текста на иврите осуществил режиссер и драматург Идо Риклин.
Создатели спектакля сместили акценты, решительно приписав пьесе новые, неожиданные линии. Действие происходит в наши дни: у героев мобильные телефоны, Аманда занимается телемаркетингом. Ее дочь Лаура почти ничего общего не имеет с героиней пьесы, списанной Уильямсом со своей родной сестры Розы. Девушка хороша собой, никакой инвалидности у нее нет. По замыслу режиссера, она много и стремительно бегает в зеленом кислотном свете прожектора.
Одной из главных идей спектакля, инновационной составляющей концепции режиссера стала киносъемка. Мы видим на экране дом, кукольных его обитателей, ночной бар для геев, в котором неистово пляшет Том, накрашенный, в розовом боа. Это смело, хотя и ничего глубине режиссерского осмысления не добавляет. Камера фиксирует лица актеров крупным планом. Будто приглашает зрителей в них вглядеться. Оператор с кинокамерой все время присутствует на сцене. Съемка не прерывается. Возможно, создателям иерусалимского спектакля показалось очень современным и интригующим разыграть сюжет пьесы средствами нескольких искусств. Мне же кажется, что диктат камеры и нарочитость, чрезмерность киносъемки, ощущаемой как еще один персонаж, разрушает интонацию драматургического материала. Кино будто вторгается в происходящее в спектакле чужеродной нотой.
Читайте также
…На сцене стеклянный зверинец. Наивная коллекция маленьких фигурок, сверкающих под бледным лучом уличного фонаря и при свете свечи. И самая чудесная из всех фигурок - единорог. Он казался волшебным, - до тех пор, пока его рог не сломался. И проекция дома на экране, точнее - кукольное, игрушечное изображение жилья Вингфилдов, и тут же сами эти Вингфилды в виде нарисованных человечков. Парад кукол, очень похожих на героев истории. Печальной. Трогательной. Хорошо, взволнованно написанной.
Пьеса "Стеклянный зверинец" создана в 1945 году. Ее ставили многие режиссеры. Актеры различных театральных школ, в разнообразных декорациях, на разных языках играли грустные камерные спектакли про жизненный тупик, про тихое и гнетущее человеческое горе. В пьесе мало оптимизма. И сюжет предстает таким неотвратимым и безысходным, что у зрителей - если только они хоть немного способны сострадать! - щемит сердце. Жаль, что нынешний спектакль не воплотил ни печали, ни лирики, ни обнаженной драгоценной душевности пьесы.
Аманду в этом спектакле играет Ирит Паштан. Я всегда любила эту актрису. Ждала ее новых театральных работ. Отмечала ее своеобразный творческий почерк, оригинальность, органику. В этот раз она словно предъявляет набор режиссерских указаний, аккуратно и послушно отрабатывает поставленные задачи. И - всей своей актерской природой сопротивляется этому. Натужно смеется, держится неестественно, и произносит свои реплики подчас с оттенком вульгарности.
Том в исполнении Итая Шора показался мне бесцветным и каким-то невнятным. А Лаура, которую играет Анна Пугач, выглядит душевнобольной. Красавица с волной роскошных волос, с такими ногами, что почти у всех женщин в зале резко обостряется комплекс неполноценности, - она болезненно инертна. Робка. Скована. Комплексует и страдает так отчаянно, будто вот-вот бросится под трамвай. При этом актриса очень интересная, с широкой палитрой артистических красок, с явным талантом и интеллектом. Жаль, что утро ее театральной карьеры (Анна только в 2023 году закончила учебу в театральной студии Нисана Натива) началось с такой постановки.
Джима, который работает с Томом на складе и невольно пробуждает у Аманды необоснованные надежды на улучшение судьбы ее дочери, играет Галь Зак. Этот актер более убедителен в роли кинооператора, и когда в начале спектакля он говорит залу, что следует выключить мобильные телефоны, этому вполне веришь.
Он даже выглядит не по актерски, но похож скорее на сотрудника фирмы видеозаписи. В роли Джима Галь Зак проявил пионерский задор и нашел собственный формальный способ существования на сцене, что не всегда шло на пользу спектаклю. Для утренника в школе это был бы неплохой вариант, а для столичного театра довольно банально…
Досадных несообразностей в иерусалимской театральной версии пьесы Теннесси Уильямса многовато. Создатели спектакля решили в сцене визита Джима нарядить и мать, и дочь в одинаковые платья. Кокетливые, вычурные, вызывающие. Цвета неоновой серебристой зелени, словно воплощающие мечту. Получилось избыточно иллюстративно.
Спектакль долгий. Горький. В свечении экрана, под разностильные вкрапления музыки, сходятся воедино большие драмы маленьких людей. И им веришь, - возможно, вопреки усилиям режиссера. Веришь в историю Аманды, - этот типаж знаком по многим пьесам Уильямса, - женщины обреченной и изящной, надломленной, утратившей любовь, живущей былыми амбициями и иллюзиями. И Лорой любуешься, хотя актриса порой воплощает образ не из этой, а из иной драматургии.
А еще режиссер своей волей решил предельно сблизить образ Тома с личными, подлинными переживаниями Теннесси Уильямса, с его биографией. И потому на экране, как материализация гомосексуальных фантазий героя, возникает сцена, в которой экранный Том касается Джима, готов заключить его в объятия. Немного нарочито это вышло в спектакле.
Визит Джима к Вингфилдам сопровождается рассыпанием цветов по полу. Так в памяти у меня и остались переливы света на стеклянных фигурках из коллекции Лауры и белые цветочные головки в темноте. Телефоны в зале (я смотрела "Стеклянный зверинец" в Тель-Авиве, в "Бейт Ционей Америка") звонили довольно часто. Призыв их отключить услышан не был, и они звучали раздражающими мелодиями, навязчиво и беспардонно. Но в этом театр "Хан" не виноват. Так уж у нас в Израиле принято…