Вы видели спектакль "Моя прекрасная леди" в национальном театре "Габима"?

Прошли по улицам Лондона, залитым дождем? Затерялись в прославленном лондонском сиреневом туману, вдохновлявшем многих и многих? Побывали в огромной профессорской библиотеке? Видели превращение грязнули в изысканную леди?

Вас подхватывал и нес этот поток музыки, праздничной, нарядной, как по-королевски одетая Золушка на своем балу, как звуки милой многоголосой вечеринки в далеком и бестревожном городе, каких и на свете нет? Слова и песни в спектакле -как услышанная в детстве английская считалочка… У каждого из нас свои любимые стихи, фильмы, книги, но в каком-то месте, в определенный миг, на каком-то вираже они сливаются в сверкающую точку.

Которая для всех. В музыке Фредерика Лоу есть нечто колдовское. Она - истинный хит. мелодичность, ритм, юмор, оптимизм и блеск- это Лоу. Хотя в свое время и не дали “Оскара”…Великий Бернард Шоу, автор пьесы "Пигмалион", дал всем мелодиям элегантную базу - прелестный и умный сюжет, неповторимую афористичность.

Свою волю. Перевод вносит в любимый текст и знакомый сюжет новый колорит. Ивритское "ани роца лиркод", не очень привычное русскослышащему уху, гипнотизирует, задорному гимну мусорщика Дулитла про "типат мазаль" хочется подпевать. “Барад ярад бэ дром сфарад ба эрев”, "вечером на юге Испании выпал град" - именно эту фразу - а не “Карл у Клары украл кораллы”- упрямо твердит Хиггинс, добиваясь от Элизы идеального произношения. Она ошибается, страдает, нервничает. Он -непреклонен. Она утомлена и не может взять эту высоту… Шоу и музыка защищают речь, язык. Красивая, грамотная, точная речь -говорит нам всеми этими перипетиями Шоу - есть важный элемент культуры.

Да, именно так. А акцент - не повод быть аутсайдером. И с акцентом можно всего добиться… И сделать свою жизнь полной смысла. Зал подпевает. Зал соучаствует. Спектакль идет -по израильским меркам -довольно давно, премьера забылась, критики переключились на другие события, а "Леди" прекрасно себя чувствует - и только набирает изящество, праздничность, блеск.

Каждый вечер зал полон, каждый вечер крики "браво!" - и море просветленных улыбок. Дивный, харизматичный (просто мечта любого режиссера, берущегося за Шоу!) профессор Хиггинс как его играет Натан Датнер, милый, воспитанный, одинокий и втайне влюбленный в Элизу полковник Пикеринг в ювелирном исполнении Дова Райзера, точный, искрометный, комичный Пини Кидрон - папаша Дулитл, все ярче заявляющий о себе талантливый внук великого Иегошуа Бертонова колоритный и многоцветый Шломи Бертонов( сразу в нескольких ролях), обаятельная, безупречно передающая лоск и стиль лондонской домоправительницы миссис Пирс Руби Порат-Шуваль - все они, вместе с блестящим ансамблем танцовщиков и певцов, c вдохновенным и чутким композитором-пианистом Йоси Бен-Нуном, строят блистательное и незабываемое здание. Предлагают залу драгоценный подарок. В последнее время в спектакль вошла новая исполнительница роли Элизы Дулитл. Элизой стала Рита. Любимая певица. Звезда нашего музыкального Олимпа. Так уже было, уже случалось, что она входила в уже готовый спектакль, заменяла в этой роли другую артистку. И вот снова та же ситуация. Режиссеры словно побаиваются. Делают ставку на новое-неведомое, молодое. Я не буду здесь рассказывать о предыдущей исполнительнице роли Элизы. Она старалась. Пела. Смешно коверкала слова. Даже подражала Одри Хепберн. Мало что выходило. Хотя в тех вариантах гордо и эффектно солировал Датнер. И спектакль получался о нем. Об импозантном и талантливом ученом. О силе культуры и великой правде цивилизации. О том, что фонетика и ясная, правильная речь украшают жизнь отдельных людей - и общество в целом. А теперь вошла Рита…

Гордая, дикая, девчонка-Гаврош, уверенная в том, что мир - это злая и холодая улица, дожди, побои, мятые, хлипкие, ненадежные фиалки. Случайно услышанный вечером у театра разговор коренным образом меняет ее жизнь. Элиза видит свет и обретает надежду. Собирает все силы и все деньги - и едет на такси к чужому странному человеку, за помощью. Она просит профессора обучить ее хорошим манерам и правильной речи.

Она пытается стать иной. Заново родиться. Профессор Хиггинс видит в ней материал. Глину. Она нервничает, злится, вопли дикой кошки, разъяренной девчонки, выросшей на улице, разносятся по дому. Профессор, заключивший пари, что сможет выдать цветочницу за герцогиню на дипломатическом балу, тоже злится. Его "материал" бунтует и упрямится. Пикеринг старается утешить профессора - и приободрить Элизу. Элиза- Рита играет на огромном накале. Восторженно и вдохновенно. Она вся - любовь и музыка. Радость и победа. Я не девочка шестнадцати лет, - под аплодисменты зала говорит она словами своей знаменитой песни. Рита царит. Она импровизирует, неудержимо хохочет, наслаждается каждой минутой на сцене. В какой-то момент Натан Датнер, переждав взрыв гомерического хохота, поучительно изрекает "она должна была играть Эвиту…".

Рита показывает, как меняется ее героиня. КАк в ней пробуждается тонкая и ранимая душа (то есть - они такими и были - просто жизнь давила их безжалостным прессом). Благодарность и восторг перед Хиггинсом становятся нежностью и любовью. Из эскиза, из заготовки возникает сверкающая живая Галатея. Женственная и полная достоинства.

Спектакль сияет ярче прежнего. Он стал еще убедительнее и трогательнее. Его напряжение не спадает ни на минуту. Проходных сцен нет. Энергия бьет ключом. Танцующие и поющие словно обрели новые силы и краски. Элиза очаровательна и неожиданна. Спектакль в таком виде сделал бы честь самой роскошной сцене мира. Любой, без исключения!

Для чего я все это пишу? Идите в "Габиму"! Срочно! Смотрите, дышите воздухом музыкального Лондона. Чудеса не бывают надолго. Рита - чудо, которое стоит впустить в свою жизнь. Дивное диво таланта.

Инна Шейхатович

Фотографии предоставлены пресс-службой театра "Габима"