Вообще-то наш автор уже четыре года не ест мяса. Но в постсоветской диаспоре его вегетарианство наталкивается на непонимание. А еще есть пельмени
"Вообще-то я вегетарианец", - говорю я приятелю. Время обеда, мы с ним стоим перед морозилкой в супермаркете, мы голодные и хотим пить. Наши взоры мечтательно блуждают по пакетам с пельменями - кусочками теста с мясной начинкой. В комиксах у нас от этого зрелища уже текли бы слюнки. В реальности во рту совершенно пересохло после вчерашнего.
Хотя я стараюсь не есть мяса, при виде пельменей меня захлестывает волна радостных детских воспоминаний. Эти мясные шарики в тесте символизируют для меня чувство защищенности. Пельмени - это мамина кухня!
Мы с другом оба мигранты из бывших советских стран. Мы спрашиваем себя, нормально ли для вегетарианца есть пельмени. "Что за глупый вопрос!" - могли бы подумать некоторые. Мясо есть мясо. А вегетарианцы мяса не едят - никогда и ни за что. Я обхожусь без мяса вот уже четыре года. На Рождество, Пасху и дни рождения всегда слышу от родственников одно и то же: "Ты все еще вегетарианец?" Они делают такое лицо, будто речь идет о борьбе с серьезной болезнью. Не есть мяса - для постсоветской диаспоры это неполноценное питание. Или даже еще хуже - неуважение и отречение от своей культуры. В знак примирения я съедаю кусочек мяса и выпиваю пять стаканов водки. Я не вегетарианец?
Отказ от мяса - удел элиты
Родители тоже совсем не понимают мое "увлечение" вегетарианством. "Даниэль, мы бежали из Казахстана в Германию от пустых полок в магазинах, а ты теперь ничего не ешь", - ругается отец. Мещане в своих квартирах в старом фонде с паркетом в елочку и минималистичной обстановкой выбирают между восемнадцатью сортами овсяного молока. Если кто-то пьет неправильное - например, из-за связи между высшим руководством компании - производителя овсяного молока и одиозными политиками - надо быть готовым ко всему. Между тем в Советском Союзе каждый так или иначе голодал. С начала 1930-х советские власти депортировали сотни тысяч немцев. Многие этого не пережили. В 1936 году раскулачили и моих предков под Одессой. Среди зимы их сослали в казахские степи. Мой дедушка, который тогда был еще совсем маленький, выжил. И с этой точки зрения отказ от мяса - удел элиты. А вот пельмени - пища пролетариата.
Читайте также
Не вопрос, у вегетарианцев и веганов есть веские причины вести себя именно так: защита животных, здоровье, климат. В конце концов, вы ведь каждый день читаете об этом в газетах и слышите в подкастах. По опросам, более 8 миллионов человек в Германии, то есть почти 10% населения, придерживаются вегетарианского или веганского питания. В России - всего лишь 3-5%. Россия и другие бывшие советские республики - мясные страны. В 2019 году среднестатистический россиянин съел целых 76 килограммов мяса. А немец - тоже приличные 58 килограммов. Спасу ли я мир, если откажусь от пельменей?
"Пельмени вкусные только с мясом"
В постсоветской культуре царит культ еды, а на ее приготовление нужно время. Будь то пельмени, вареники или манты. Когда я сообщаю, что приеду домой, мама не выходит с кухни с утра до вечера. Нарезает, месит, лепит. Только лучшие ингредиенты! Не попробовать было бы глубочайшим оскорблением. Я стал вегетарианцем не для того, чтобы якобы бороться со злом. И я пытаюсь привыкнуть к мысли, что не спасу мир, выбивая полную еды тарелку из маминых рук.
Тем более что она стала чаще готовить вегетарианские блюда с веганским фаршем. Но только не пельмени. "Пельмени вкусны только с мясом, Даник, - говорит мама. Увы, она права.
Употребление мяса - дело не индивидуальное, а структурное. Никогда мы не убедим всех и каждого в Германии, и тем более во всем мире, придерживаться преимущественно вегетарианской или веганской диеты. В постсоветских странах большинство людей до сих пор считают вегетарианское питание нездоровым. 60 лет назад Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе, и у него с собой были сладости и водка. И колбаса. Нужен ли мне этот ярлык - "вегетарианец"? Каким был бы мир, в котором все ели бы меньше мяса? Я снова думаю о пельменях. Они опускают меня с небес на землю.
Вернемся в супермаркет. "Давай, бери одну или две пачки", - мой приятель подкрепляет слова, вытянув указательный и средний пальцы. Две. Голова гудит. И все же я думаю, как на удивление хорошо у меня идут дела. А еще - какой я плохой вегетарианец. Лицемер. Веду себя непоследовательно. И все равно пельмени - лучшее средство от похмелья. Они - часть моей постсоветской культуры. Засовываю пачки в джутовую сумку для покупок. Может, не такой уж я плохой человек, пусть и ем пельмени раз в месяц.
Даниэль Хинц (Daniel Hinz), Frankfurter Allgemeine Zeitung (Германия)