Гоголь в тихом вечернем Холоне. Длинноносый, дерганный, с хохолком темно-русых волос, он тихонько пробежал по аллее с яркими сухими кустами. И оказался в зале Холонского театра. И начался спектакль. Анекдот, сатира. Та самая "Женитьба", которую он так долго писал, и которой был недоволен.

Пьеса, по которой поставили спектакль в студии, носящей название "Хайдак бама" ("Вирус сцены"), звучит и сегодня абсолютно современно. Остро. Зло. Это не шутка, не водевиль. Не милая побрякушка, призванная только развлечь и насмешить. Это сложнейший драматургический материал.

Режиссер Евгений Фалевич руководит студией в течение пятнадцати лет и раскрывает для своих увлеченных и серьезных актеров-любителей суть и душу театра. Он взялся за сложную, но увлекательную задачу. Я так себе это представляю: стройный седоголовый мэтр входит в аудиторию, открывает папку и говорит: "Мы беремся за Гоголя. Это будет серьезный экзамен студии на зрелость и мастерство". И читает. И актеры смеются. И сознают сложность предстоящей работы.

Может, в студии все происходило иначе. Но про экзамен - совершенно точно. Ведь в этом материале заложен такой заряд нестареющей и немеркнущей актуальности, даже предвидения, что хочется на самом деле оглянуться и рассмотреть сидящего в театральных креслах автора…

Режиссер Евгений Фалевич предложил свою редакцию пьесы: в ней стало меньше героев - не пять женихов, а только три. Странно и забавно изменились имена (думаю, фамилии "Кочкарев" и "Подколесин" израильским актерам и зрителям трудно воспринимать и произносить). И сваха Фекла стала в студийном варианте Фикелой. Ее рекламные приемы, кляссер и модный прикид, и ее фальшивая, из другой, гораздо более масштабной рекламы почерпнутая креативность, - узнаваемые и вполне современные.

Женихи ищут не любви, не понимания или уважения, совсем нет. Персонаж Яичница (на сцене явлен ивритский вариант его "гастрономической" фамилии -Хавита) проверяет, все ли материальные пункты, указанные агентом-свахой имеют место быть. Качество дерева на полу, величина ковра, прочность стен… Сама невеста ему не слишком интересна. Хотя ее равнодушие и ранит самолюбие претендента.

Анучкин, который носит много лет один и тот же, уже ставший ему узким и коротким костюм, и всякому встречному-поперечному сообщает, что это высокое качество одежды, - желает найти в своей избраннице утонченность. По-видимому, он начитался глупостей про этикет и манеры. Вот его и настораживает тот факт, что невеста не знает французского. К чему этому глуповатому увальню французский? А к чему современным людям море ненужных, но престижных вещей? Я не знаю…

Почему нельзя носить, - спрошу я вас, дорогие израильские театралы-читатели, - одежду по прошлогодней моде, но вполне можно везде и всюду вести себя по-свински?.. Отсутствие собственного взгляда на ситуации, на моду, на жизнь - бич человека. Конформизм - беда личности, катастрофа общества. Если сказано кем-то, что нос невесты чересчур длинный - значит, это так. И нельзя спорить. Так же обстоят дела с различными критериями оценки красоты, стоимости, значимости, целесообразности.

Подко (так называется на сцене гоголевский Подколесин) не способен ничего решить и понять; у него вялый и инертный ум - если можно назвать эту кашу в голове умом… Коч (Кочкарев то бишь) старается производить много шума, имитирует бурную деятельность, берет на себя обязательства, которые не способен выполнить. И в этом он так знаком, так до слез понятен и близок. Он недалеко ушел от своего так называемого друга Подко. А Подко, весь исстрадавшийся, интеллектуально раздавленный тем "мозговым штурмом", который ему выпало пережить, прыгает со сцены в зал. К зрителям, таким же инфантильным и бездеятельным. Или, точнее, бездеятельным, потому что инфантильным. И с криком: "Такси!" уносится в ночь. Проект "Брак" не получился. Принятие решения показалось непосильным.

Все участники спектакля, актеры-любители, мастерски отрабатывают и точно передают, с волнением и чувством, нюансы драматургии, которая воспринимается зрителями свежо и интересно.

Оформление спектакля и определение сценической природы происходящего - в том виде, в каком его ощутил и воплотил талантливый театральный художник Александр Авраам, - просто сверхсовременное. Сцена выглядит универсально и при этом эксцентрично: кружево витражей, которое объединяет карты и тени, силуэты мужчины и женщины, зеркала… Это и студия модного художника, и салон наивной дамы, которая читает глупые журналы с глупыми рубриками типа "Как не выглядеть простушкой" и "Как влюбить в себя мужчину". Легкость, воздушность, нарядная лаконичность - не мешают всем элементам сценографии быть точными и многозначными.

Очень точно прописан свет в этом сценическом рассказе про нелюбовь, бесплодность замыслов и полную пустоту всех соучастников-героев. Каждый эпизод обогащен и логично обустроен этим дивным театральным инструментом. Светом заведовали художники Миша Чернявский и Инна Малкин. Вообще зачастую именно световое оформление придает спектаклю лоск и стильность. В тех случаях, когда Миша и Инна им ведают, это точно получается…

Режиссер, педагог, психолог и командор "Хайдак бама" Евгений Фалевич продолжает свои серьезные и человечные опыты. Создает умные и зрелищные действа единого коллектива друзей-единомышленников, влюбленных в театр.

Весь мир, как известно, театр, и Холон - его составная часть. Гоголь умчался дальше. А мы, зрители, вышли из зала в жизнь. Которая не предполагает черновиков и репетиций. И не всем убегающим дает второй шанс.