В новом марафоне концертных программ, в новом сюжете своей славной истории руководители оркестра выбрали девиз: "Новые лица". Оркестр представит талантливых, оригинальных израильских и зарубежных музыкантов, таких, как дирижер Давид Грейлсаммер, виолончелистка Камиль Тома, скрипач Линус Рот…

Уже сейчас понятно, что новый сезон не станет для коллектива легким. Но очень хочется верить, что все намеченное успешно состоится, и израильским слушателям захочется прийти на концерты. И наша публика будет располагать для этого настроением, временем и деньгами. И музыка не смолкнет.

А вечер-увертюра был сдержанно-торжественным. Он словно соединил в своей программе, в интонациях прозвучавших музыкальных произведений боль и надежду, свет и горестные тени. Концерт ознаменовал годовщину нашей национальной трагедии 7 октября, и был обращен к общей памяти, к душам страдающим и горюющим. В зале, носящем имя бывшего мэра Ришон ле-Циона, генерал-майора Меира Нисана, инициатора создания оркестра, находились, в частности, те израильтяне, кто потерял близких, кто всегда будет оплакивать утраты. Мне кажется, их слезы никто и ничто не в состоянии осушить.

Как же мне хотелось их обнять и сказать каждому что-то теплое, сочувственное! Но не было слов. Только спазмы в горле. И наивные вопросы: "Почему это случилось? Как такое могло произойти? Где был Бог в это время?" И сердце мое стучало тяжело и одиноко, как метроном в пустынном гулком пространстве.

От тишины, горестных ассоциаций и обрывков диалогов в вестибюле слушатели перешли в атмосферу иного способа выразить чувства - к музыке. На сцене стоял хор, составленный из двух ансамблей - "Collegium" и "Madrigal". Зал пел "Атикву" вместе с хором и оркестром, и "Атиква" звучала особенно торжественно и величественно.

Израильский композитор Хаим Пермонт, потрясенный трагедией 7 октября 2023 года, создал музыкальный пантеон, звуковой монумент печали, реквиемную сюиту - вокальный цикл, получивший название "Красный юг". Премьерное исполнение этого цикла и открыло новый сезон оркестра. За дирижерским пультом стоял Ротем Нир - очень перспективный, молодой, вдохновенный и динамичный маэстро, серьезно и вдумчиво набирающий опыт и пополняющий свой репертуар. Четыре песни, четыре музыкальных молитвы исполнили совместно оркестр и хор, соединенный из двух камерных коллективов. Солистка - меццо-сопрано Рона Шрира.

"Красный юг" - это очень понятное коренным израильтянам, всем нам выражение, почти идиома. Оно связано с анемонами, украшающими и покрывающими поля южного региона нашей страны алым цветочным ковром. Анемоны - гордость израильского юга. Сюда едут экскурсанты, чтобы полюбоваться победным цветением и насладиться царством алого. Как же горько и трагично, что смысл словосочетания "красный юг" отныне никогда не будет прежним; он теперь сопровождается гибельно-грозными ассоциациями и служит знаком трагедии, формулой народной беды. Композитор Хаим Пермонт написал музыку, которая заставляет меня плакать; музыку, от строгой красоты которой истекает кровью моя душа. Лаконично, почти аскетично инструментованная, эта песенная сюита безоговорочно меня ошеломила. Она состоит из четырех миниатюр-молитв, которые, словно алым пером, прочерчивают путь, проделанный нашей страной после трагедии - путь длиной в год. Музыка подчеркивает ту трагическую атмосферу, в которой оказалась страна. Красота мира и народное горе, скорбь по веселым нарядным кибуцам, которые были уничтожены в тот кровавый октябрьский день, и мужество израильских воинов, и плач, который длится и не закончится, не иссякнет - вот суть и природа музыки Пермонта, содержание его величественного и негромкого реквиема. И так трепетно и безутешно слышится "Кадиш".

Оркестр звучит слаженно, прозрачно, бережно окружает своим дыханием голос вокалистки. Рона Шрира очень музыкальна; ее эмоции, музыкальная культура, ее голосовая палитра впечатляют. Она не обладает особой силой голоса, нет ясной артикуляции - но бережное, благоговейное отношение к музыке, насыщение каждой фразы энергией и выразительностью убеждают, способствуют остроте и яркости восприятия сочинения. Хор, принявший участие в исполнении сюиты, звучит довольно формальным фоном. Возможно, никто не ставил более сложную задачу, не вырабатывал особую систему выявления тембров. По-видимому, в данном случае одной краски показалось для этого музыкального высказывания достаточно. Я вспомнила вдруг качество пения хора нашей оперы в последних постановках - и постаралась отвлечься от роя сопрано, монотонного и безликого.

…После перерыва был Эдвард Элгар. "Энигма-вариации", опус 36. Изящный английский юмор, игра голосами оркестра (и дирижер, и оркестр здесь проявили свои лучшие качества!), контрастность, театральность, элегантность музыки были подарены залу, как оригинальный пирог-сюрприз. Музыка Элгара свежа, наполнена энергией и прелестью. Загадка - так переводится с греческого, да и с немецкого слово "энигма". Шарада, головоломка, нечто непонятное. Композитор обещал когда-нибудь раскрыть все тайны, связанные с этим сочинением. Но так и не успел; не собрался или не пожелал это сделать. Мы знаем, что в четырнадцати вариациях, прелестных, стройных, разнообразных по настроению, в печальных миниатюрах и добрых улыбчивых бурлесках, спрятаны, зашифрованы и явлены слушателям, будто в маскарадных, театральных одеждах и добропорядочный сквайр, и профессор Оксфорда, и музыкальный критик, и юная девушка-любительница воздушных шаров. И даже супруга Элгара Кэролайн Элис, которая рано ушла из жизни, оставив в памяти мужа свою утонченность и аристократизм…

Оркестр очень порадовал меня исполнением этого сочинения. Он был собран, строен и музыкально красочен. Безупречно ведут свою линию деревянные духовые, торжествуют медные, искрятся и щебечут уравновешенные струнные. У меня было абсолютное ощущение катарсиса, полная уверенность в том, что музыкантам нравится играть; что им в атмосфере музыки Элгара хорошо, - а такое случается не слишком часто. Хотелось бы перечислить и охарактеризовать отдельно многие солирующие голоса оркестра - и это было бы правильно, но вышло бы излишне восторженно и долго. Ограничусь только тем, что отмечу виолончель Михаль Бек. Уж очень ярко она сверкнула в вариации номер 12. И чудесного альтиста Леонида Шпайера в вариации номер 6…

Ночь октября, короткая, дышащая жаром и непреходящей тревогой встретила публику за пределами зала. Музыка отзвучала - и осталась. Как поток картин или сгусток эмоций, как подспорье для мысли.

Мирного, яркого творческого сезона тебе, израильский симфонический оркестр Ришон ле-Циона! Мира и музыки - в каждый израильский город, во всю нашу страну, в каждую семью!