Придуманную, нафантазированную, прекрасную деревню Нетив ха-Ламед-Хей. Экологический островок, реализованное чудо. Пространство здоровой природы и здоровой мысли.

Ноа Вертхайм, хореограф, художественный руководитель ансамбля "Вертиго" - плоть от плоти земли израильской; девочка, воспитанная в организации "Бней-Акива" (что-то вроде советских пионеров на еврейский лад), - она сегодня на Олимпе современного танца. Хрупкая и сильная, умеющая преображать хореографические идеи в сценическую реальность, способная материализовать умозрительные, абстрактные, бесплотные образы в телесную пластику, - Ноа рассказывает о себе и о своем искусстве. О жизни в танце и о танце в жизни.

…На сцене - кружащиеся ангелы "Вертиго". Уникального коллектива, о котором говорят искусствоведы и театральные критики всего мира; о котором пишут в главных современных журналах, посвященных искусству танца. То, что делает "Вертиго", не балет, не пантомима. Это театральный философский, многозначный и экспериментальный мир. Материк вдохновенного движения тела и мысли. Всегда новый ракурс, всегда неожиданная фабула и форма. И об этом я беседую с Ноа, которой в нынешнем году присуждена премия министерства культуры Израиля в области искусства танца. С замечательной формулировкой: "За дело жизни". С этого и начался разговор.

- Как вы восприняли награду? О чем подумали, когда узнали, что ваш долгий и вдохновенный труд получил высокую оценку в родной стране?

- Я горжусь этим! Мне очень лестно, что мой труд так высоко оценен. Особенно важно для меня то, что в эти тревожные дни, когда кажется, что всей стране будто и не до культуры, сохраняется интерес и внимание к тому, что мы делаем. Танец в частности и искусство движения вообще - громадный труд. Он требует постоянного самоотречения. У меня был в Нью-Йорке разговор с великим артистом Михаилом Барышниковым. И он сказал, что мало существует подобных профессий, - можно сказать, мы практически единственные, кто идет к вершинам мастерства через боль, невзирая на травмы и испытывая постоянное, нескончаемое преодоление себя. Будто долго несешь тяжелейший груз и страдаешь на репетициях, чтобы потом, на спектакле, взлететь и почувствовать себя невесомым и всемогущим.

- Барышников видел вашу работу?

- Да. И мне это невероятно приятно. И очень важна для меня высокая оценка, которую он этой работе дал.

- Как начинался ансамбль "Вертиго"?

- Я бы могла сказать: такого-то числа в таком-то году… Но начать нужно раньше, с моего детства, с очень раннего возраста. Я росла в религиозной семье. В субботу в доме все будто затихало, но мы с сестрами устраивали свои собственные представления, и родителям наши спектакли нравились. Они их ждали, и нас всегда ободряли и хвалили. А я любила быть на публике. Люди в зале словно наполняли меня силой. С пятого по восьмой класс я занималась танцем, и кажется, у меня это неплохо получалось. А вот школьную премудрость не очень любила. Мне и сегодня кажется, что подобные рамки некоторым детям не подходят.

- Ах, как я с вами согласна!..

- Так что "багрут" (приблизительный аналог российского аттестата зрелости) после окончания школы я не получила. Отслужила в армии. Случайно попала на летний курс танца в Иерусалиме. Вот и говорите потом, что судьба не ведет человека… И я сдала "багрут", и продолжила учиться. Поступила в академию. И там однажды познакомилась с парнем. Он пришел в наш класс. Красивый парень. Схватил меня, спонтанно, вдруг - и мы стали повторять движения пары, которая там танцевала. И между нами будто пробежала искра… А потом я случайно встретила его на базаре "Махане Йегуда". Он ехал на велосипеде, а мне показалось - на коне. Он был в майке и спортивных штанах. И был так прекрасен…

- И звали его Ади Шааль?

- Да. Мы оба потеряли равновесие - вот и родилось название, имя ансамбля "Вертиго"! Отчасти, придумалось так потому, что Ади закончил летные курсы. Ему терминология летная была близка. У нас начался роман. И больше мы не расставались. Жить и работать вместе нелегко, но это нечто волшебное! Сначала мы придумали номер для двоих. Много его показывали. Съездили с ним в Англию. Потом родился ансамбль. Моя сестра Рина, которая изучала классический балет и в Израиле, и в Бельгии, - и говорила, что "на сцене никогда не встанет на голову", - влилась в наш коллектив… Теперь ансамбль - это наша дружная большая семья. Мы живем и работаем в экологической деревне, принимаем гостей из-за рубежа. У нас сложился собственный стиль "Вертиго", свой пластический язык.

- Чем в эти непростые времена вы поддерживаете душевное равновесие?

- Равновесие для "Вертиго" вроде бы и не существенно…Нет, я понимаю, о чем ваш вопрос! Видите ли, я оптимистка. Я смотрю на мир с надеждой. И не склонна проводить границы, разделять своих сограждан на "правых" и "левых", своих и чужих. Верю в человечность нашего народа. В его здравый смысл, в его горячее сердце. Без этой веры мне невозможно было бы работать, преподавать. Без нее нет будущего.

- Женские простые радости: наряды, духи, рестораны, поездки, цветы… Таким вещам есть место в вашей жизни?

- Я люблю природу. Отсюда и идея поселиться в экологической деревне. У нас баки для дождевой воды на крышах и все такое. Природа врачует, природа мудра… Бывает, к вечеру так устаю, что кажется - нет больше сил, тело не слушается. Но природа возвращает силы. Природа мне многое дает, наполняет меня светом. И путешествия люблю. Радуюсь, когда у нас гастроли. К счастью, у нас есть друзья за рубежом - и гастроли у "Вертиго" продолжаются, несмотря ни на что. Скоро поедем в Белград. И в Грецию. А наряды? В нашей деревне есть магазин одежды "со вторых рук". Я иногда туда захожу, и что-то нахожу для себя. Но это совсем-совсем не главное.

- Что вы хотите передать тем говорящим по-русски любителям современного танца, которые придут 7-го и 8-го апреля в Тель-авивский Центр сценических искусств на ваш спектакль "КUMA"?

- Скажу просто: приходите. Посмотрите нашу работу. Мы вложили в нее много душевных сил. И, конечно, хотели бы, чтобы ее поняли и приняли.

Новая работа "Вертиго" - это спектакль-обобщение. Он наполнен символами, богат материалом для раздумий. Движение льется, мерцает - и зрители внутренне сопереживают, ищут объяснений, и снова замирают в восторге. Многозначность заложена в этом благословенном танце. Как и все истинное в искусстве, "КUMA" содержит множество смыслов. Мне в слове "КUMA" чудится-слышится отзвук ивритского слова "лакум" (לקום). Оно означает - вставать, подниматься. И дарит надежду и веру в то, что страна наша выстоит. И не перестанет дышать, творить, танцевать.