Немецкий маэстро, дирижер Марк Альбрехт, возглавил это плавание за золотым руном. Скрипач-солист, заявленный прежде в программе, почему-то не приехал, и выступить с Иерусалимским симфоническим оркестром в двух концертах предложили Сергею Островскому. Живущему в Швейцарии израильтянину. Профессору. Солисту знаменитых коллективов. От людей, близких к оркестру, - например, от прекрасной пианистки, организатора, вдохновителя и хранителя многих музыкальных ашдодских кладов Янины Кудлик, - я узнала, что Сергей выучил этот феерический, изумляющий, любимый публикой концерт за две недели… Я обрадовалась, изменила свое расписание - и отправилась в Ашдод. Скажу здесь (благо, в своем тексте я вольна говорить искренно), что имя изначально запланированного китайского виртуоза лично меня не интриговало. А вот от Островского я ждала откровений и праздника.
Междугородняя поездка в Израиле по вечерам - дело непростое. И еще более непростое дело - возвращение. Если бы ответственные чиновники из министерства транспорта сами пользовались автобусами, а не собственными автомобилями, да при этом еще и любили музыку, - думаю, многое стало бы в этом вопросе иначе. А пока - долго и упорно едем, ждем, едем - и подчас я испытываю чувство горечи и дискомфорта… Но это в сторону, что называется в старом итальянском театре: "a parte…"
Название программы, этого роскошного музыкального приношения слушателям, сразу интригует меня. "Freischutz". "Вольный стрелок".
И вот вечер, синий полог небес - как занавес. Огни города перемешаны с сиянием дворца, этого центра мира, Центра искусств. Романтика и в городском пейзаже, и в одухотворенных лицах слушателей-зрителей, которые пришли в зал на встречу с музыкой.
Иерусалимский симфонический - один из тех коллективов, которые, как правило, каждым выступлением подтверждают свой высокий авторитет и ярко сияют на музыкальной карте. Немецкий дирижер Марк Альбрехт сразу, с первых тактов увертюры к опере Вебера "Вольный стрелок", проявил благородство и романтическую взволнованность. Увертюра к опере - как точное вдохновенное изложение содержания. Как эскиз этой волшебной, диковинной оперы. Все ее образы, драматизм и лирика, опасность, сомнения и любовь, которая окрашивает наши дни в пурпур и лазурь, ведет вперед и делает крылатыми, проходят перед мысленным взором… Тени колдовского, нереального мира проглядывают в очаровательных звучаниях. Печаль и надежда, природа Богемии, душевный подъем - все это есть в сравнительно небольшой увертюре; эмоции и нюансы уравновешены.
Дирижер и оркестр действуют в едином порыве.
Марк Альбрехт сдержан, лишен позы и не расточителен в жестах. Знает, как должно звучать то, что следует донести до публики - и не отступает от исполнительского плана. Вместе с тем его уважительная и благородная манера общаться с музыкантами подкупает. "Вольный стрелок" впечатлил, перенес в иные дали, сказочные, полные загадок, предварил следующие музыкальные полотна.
Читайте также
…Скрипичный концерт Никколо Паганини номер 1 ре мажор всегда был сверкающим бриллиантом в кладовой мировой музыкальной литературы. Мы никогда не узнаем, как играл когда-то сам автор-скрипач. Мы не знаем о нем очень многого; известны лишь обрывки биографии, призраки и видения, анекдоты и устрашающие мифы о бурной жизни и нечеловеческом, нереальном даре Паганини. Истории написания его музыки всегда будут нас чаровать и мистифицировать. Но наши современники, последователи и восторженные фанаты Паганини всегда - пока стоит этот несовершенный мир! - будут пытаться расслышать и понять скрытые в его музыке загадки.
Прибытие греческих кораблей под Трою, сверкающие алмазами пассажи… Захватывающая мелодическая красота, почти дьявольская, гипнотическая, живая музыка эпохи, надежда и отчаяние от встреч с несовершенным миром…
Сергей Островский играет ликующую и почти детскую, необыкновенную музыку. Он не страдает в мучительном преодолении трудностей, не занят сизифовым трудом-созиданием, не озабочен сражением с техническими сложностями. Его дар светел и доверителен. Свежесть и юность доминируют в том, как сыгран и пережит этот концерт.
Солист не противопоставлен оркестру, не кажется выше его. Сергей Островский соединен со всеми - с оркестром, с дирижером. С мировым пространством. Звук его скрипки парит над залом так светло, так благополучно-гармонично, что возникает непоколебимая уверенность в том, что беды минуют, крепости не падут, сказки завершатся самым счастливым образом. И будет радость. Будет единство всех со всеми.
Легкость и глубина, вдохновенное благоговение музыканта перед величием и изумительной красотой музыки заражают и убеждают. Мы не слышим, не вникаем в то, насколько это тяжело дается. Что скрипачу нужны выносливость и неустанная работа. Что легкость растет из вечных репетиций. Мы входим в шатер света и чуда. И нам очень уютно в нем. Маэстро Альбрехт ведет оркестр в абсолютном согласии с какой-то величавой, очень радостной стихией. Он словно подпитывается ею… И зал молодеет, забывает об обывательском, дюжинном, банальном. И красота, мистика, метафорическая природа Паганини окутывают аудиторию.
Известны отрывочные сведения о болезни, сделавшей Паганини тем уникальным скрипачом, которого запомнят на все времена (синдром Марфана - так сегодня врачи именуют это)… Намеки и слухи о его преступлениях, о заключении в тюрьме, об его азарте и демонизме, о побегах, погонях и каких-то иных болезнях, способных свести человека в могилу, - не сказались на его творческом жаре и мистическом мастерстве. Паганини - первый шоумен. Эстрадный король. Он никогда не перестанет интриговать истинных любителей музыки - и спасибо за это…
Симфония Сезара Франка ре минор рождает целый космос впечатлений и мыслей. Мистика - опять она, именно она, и в этом стилистическое единство данной программы! - и человечность. Тепло, сострадание. Тревога.
Струнные текут непрерывной, счастливо сверкающей волной. Деревянные рассказывают вещими голосами... Главный образ, самый важный вопрос симфонии - он в первой части. У этой симфонии было много противников, оппонентов. Но мы не желаем вспоминать о них. Элегантные жесты Марка Альбрехта. Зал, погруженный в темноту. Тишина, в которой возникает грандиозный собор, созданный Франком. Волнующий, манящий...
Жаль, я не успела поблагодарить исполнителей: уходил последний автобус. Я ехала домой из Ашдода, дорожные огни белыми, желтыми, синими бусами падали на шоссе, на шелестящий шинами асфальт. И музыка так ярко и щедро отзывалась в душе, что казалось - вот оно, приближение к истине!..