В этом городе рядом живут вдохновенная аскеза и восточная сказочная роскошь. Есть в этой Вечной столице и балет. Я ведь к чему все вела? К тому, что контрасты и взлеты, традиции и прорывы Иерусалима соединяются, порой, в невероятно экзотическом цветении. Балет, этот замок красоты, строго канонизированный мир, требует дисциплины и неустанного труда. Самоотдачи. Ежедневного "класса", неустанных занятий у станка. Иначе ничего качественно не станцевать. Ни импровизация, ни свобода мысли в балете невозможны без соблюдения законов, созданных давно и требующих безоговорочного повиновения. Творчество и яркость личной интерпретации появляются вслед за усвоением тиранических правил. А там и свобода, и свершения приходят. Я пишу сегодня о балете и Иерусалиме. Вот смотрю на эти два слова - "балет" и "Иерусалим" - и оба меня чаруют. И они так не сочетаемы, так разнородны. И так ослепительно прекрасны. Я приехала в Иерусалим, приехала, чтобы прикоснуться к балетному роднику…
…Иерусалимский театр в прозрачном золотистом воздухе нарядно светится. Будто камни тоже излучают свет.
На площадке у входа бегающие дети, убаюканные сиянием и жаром небес взрослые. Беседуют, жуют, смеются. Я приехала на гала-концерт Иерусалимского балета. Балета, который на пуантах, который в нашей стране всегда вопреки всему. Балета Нади Тимофеевой.
Этому отважному и сенсационному коллективу танцовщиков, педагогов, хореографов, учащихся (Иерусалимский балет соединяет и школу, и профессиональный ансамбль) исполнилось двадцать лет. Он носит имя легендарной балерины, неукротимой и сверкающей, отдавшей много сил и сердечного огня сцене, творчеству, построению системы обучения балету в Израиле. Гордое имя Нины Тимофеевой.
Росточек в пустыне пустит корни, если будет удача, Божья милость, чудо. Балет расцветет на неподходящей, неподготовленной и сопротивляющейся почве только благодаря героизму и упорству создателей. Пионеров. Подвижников. Иерусалиму повезло - он удостоился таких героев. Я люблю фразу Джорджа Гершвина, который говорил, что нация без оперы - это нечто уродливое. Я бы в этом же ключе сказала, что нация без балета - это тоже не правильная нация.
Итак, спустился вечер, небо горячим объятием обхватило город и театр. И мы вошли в зал Ребекки Краун.
Вечер - гала был призван показать итоги балетной педагогики, результаты труда учащихся и учителей, успехи юных артистов, фрагменты из постановок ансамбля, яркость солистов труппы. И все это было. Все это изящно и нарядно было преподано залу.
Открылся праздник нотой скорбной, щемящей. Композицией-напоминанием. "It Could Have Been Me". "Это мог быть я". Живой мужской голос слился с движением юных и вдохновенных. Певец тут же , на сцене, среди танцующих. Это фрагмент из спектакля "Пропавшие", поставленного в этом году ансамблем балета немецкого города Ульма. Хореограф Одед Ронен. Лионель Пратен поет, как исповедуется. Будто для каждого из сидящих в зале. Песня - молитва. Танец - молитва. И ладошки свечами качнулись в воздухе. И зал затаил дыхание, зал замер. Одно острое чувство объединило нас всех…
А потом потоком яркого света на сцену вынесло малышей, которые были в восторге от всего происходящего: от своих костюмов, сверкающих корон, от публики в большом зале, не сводящей с них глаз. И дело не только в синхронности, в умении выстроить линию - хотя и это важно, и почти все, совсем даже неплохо получалось у юных друзей Терпсихоры. Самое главное - делиться любовью и радостью, и посылать танцем флюиды счастья. А это вышло у всех участников. И именно это стало самой прекрасной мелодией, самым ярким символом, душой вечера.
Читайте также
Концертная программа выстроена с большим вкусом: стрекозки-спортсмены, малыши-куколки сменяются номерами взрослых. Маленькими законченными новеллеттами, мини-спектаклями. Работа педагогов, результаты учебного процесса показаны рядом с частичками профессиональных поисков артистов Иерусалимского балета. Здесь и прелестный номер на музыку Шостаковича в исполнении Наамы Беллер и Александра Шевцова, тонко и элегантно поставленный чудесным Мартином Шенбергом. И грустный, наполненный высокой, светлой, пушкинской печалью миниатюрный диалог на музыку Шопена. Надя Тимофеева сочинила его для своих солистов Ноа Леви и Александра Шевцова. И это будто сцена из контекста сюжета "Евгения Онегина", красиво и одухотворенно прожитая… Дуэт из балета Егора Меньшикова "Он шел полями" нежно и взволнованно исполнили Анаэль Затейкин и Михаэль Боцок. К слову, этот балет знаменателен тем, что это спектакль на пуантах, в классическом стиле на израильскую тему, он поставлен в Израиле - и специально для Иерусалимского балета.
Ариэль Шерман, выпускница школы, а сейчас артистка ансамбля "Камеа", была притягательно-артистична в своем соло в хореографии Тамира Гинца. И "Танго" Пьяццоллы, горячее, нарядное, как черный оникс, страстное, в стиле аргентинской милонги с ее театральным характером и гибельным темпераментом, эффектно исполнили Анаэль Затейкин и Михаэль Боцок (хореограф Надя Тимофеева). Авиталь Барсуков и Максим Полицан (он сейчас проходит квалификационный курс в Академии имени Вагановой) прекрасно передали стиль Гершвина и Шолом-Алейхема…
А "Бассейн цветов", эта динамичная и расцвеченная ритмами, красками, юмором многогранная и стильная композиция в постановке Ориана Йоханана, зажгла, наэлектризовала зал…
И снова была классика, как главный символ танца, камертон красоты и чистоты линий. Па де-де Дриго-Петипа изумило и вдохновило, - это балетное чудо будто хрустальным свечением наполнили Маайян Фишман (класс повышения квалификации Академии Начо Дуато) и Юваль Коэн (выпускник школы Иерусалимского балета, ныне - солист балета Филадельфии).
В антракте выступившие малыши расселись в первом ряду. "Ноги не на сиденья не класть…вести себя красиво…". А сидевшая рядом со мной красивая дама шепнула мне: "Какая она замечательная…Я встала на пуанты в сорок лет… всегда мечтала..Не получалось…А теперь я танцую!".
Я прожила особенный иерусалимский вечер, с залом, артистами, с вдохновением и надеждой. Смотрела, удивлялась. Смеялась и грустила. Грусть была от понимания того, как это сложно, невероятно, невыносимо - строить ансамбль и школу балета в строгом Вечном Иерусалиме. Какой это подвиг. Какая великая миссия. Скажу так: Мартин Шенберг, Сари Мендельсон, Юлия Мустер-Верлоцкая, Ичина Шаровыр, Одед Ронен, Надя Тимофеева, Сари Мендельсон, Ориан Йоханан - герои. И спасибо им. И - успехов. Спасибо от меня лично (я знаю, что и школа, и Иерусалимский балетный ансамбль так же чувствуют!) директору, соратнице, подлинной воительнице Марине Нееман, преданному другу и Директору, которая сражалась, росла и жила с балетом, с его красотой и драмой, а теперь передала бразды Юлии Шахаль. Удачи новенькой! И пусть живет искусство балета, которое рифмуется с текучей водой, персидской сиренью, звездным небом и поющим мрамором.