С 7 по 13 сентября в Оперном театре Тель-Авива, в рамках балетного абонемента, будет представлена постановка "Преступление и наказание" в исполнении знаменитого Санкт-Петербургского академического театра балета Бориса Эйфмана.

"Преступление и наказание" - новый двухактный балет Бориса Эйфмана по роману Ф. М. Достоевского и на музыку Густава Малера, Бориса Тищенко и митрополита Илариона (Алфеева).

Накануне своего 17-го прибытия на гастроли в нашу страну Борис Эйфман рассказывает в эксклюзивном интервью о диалоге трех эпох и трех столетий в балете "Преступление и наказание", о связи между Густавом Малером, чья музыка звучит в балете, и Федором Достоевским, о двойственности человека и мира и о многом другом.

- Премьера вашего балета "Преступление и наказание" прошла 17 сентября 2024 года, и вот ровно через год спектакль прибывает в Израиль. Как вы думаете, что может в этой истории создать особый резонанс именно здесь и сегодня?

- Философское звучание произведений Достоевского неподвластно времени. В этом его гениальность. Поэтому легко проводить параллели между текстами писателя и драматичными реалиями сегодняшнего дня. Хотя и без попыток "примерить" злободневные темы современности на идейный мир Достоевского вечная актуальность его наследия неоспорима. Сейчас, к большому сожалению, огромную значимость в очередной раз приобретает один из ключевых моральных посылов, заложенных в "Преступлении и наказании". Сформулировать его можно с помощью двух простых слов: "не убий". Человеческая жизнь, говорит нам писатель, - священный Божий дар. И никто не вправе посягать на него. Пусть даже речь идет о жизни существа, как кажется кому-то, бесполезного или зловредного. Данная истина известна всем с незапамятных времен. Что не мешает людям непрестанно переступать через нее.

- Вы выбрали для партитуры спектакля столь разных композиторов: Малера и Бориса Тищенко. Как вы связали их голоса в единую музыкальную ткань, и как каждый из них нашел отклик в душе романа?

- На первый взгляд, "соседство" в партитуре двух совершенно непохожих композиторов действительно может показаться странным. Малер и Тищенко во всех отношениях - эстетическом, мелодическом, эмоциональном - далеки друг от друга. Но специфика сегодняшней эпохи - в ее удивительной способности соединять несоединимое, в том числе и в музыке. После десятилетий работы с произведениями классических композиторов я долго адаптировался к драматургически сложным сочинениям Тищенко. И в конце концов именно в них услышал невероятную созвучность конфликтам романа Достоевского. Из творений Тищенко и Малера и сложился особый музыкальный мир нашего балета, в котором гнетущая мрачность чередуется с проблесками надежды, а эпичность - с утонченным лиризмом. Каким образом все это было достигнуто, ответить невозможно. Если бы я заранее мог знать, какой композитор и почему вдохновит меня на сочинение спектакля, то избежал бы многих месяцев изматывающих поисков.

- В чем, на ваш взгляд, внутреннее родство между меланхолией Малера и духовными мерцаниями Достоевского? Как звуковая палитра Малера стала архитектурой эмоционального пространства вашего спектакля?

- Прежде всего, вспомним от том, что Достоевский был очень почитаем Малером. Интерес австрийского композитора к Федору Михайловичу неслучаен. Творчество обоих наполнено серьезным философским и нравственным смыслом. Оба художника пытались найти ответы на "проклятые", извечные вопросы человеческого бытия. Кроме того, если рассуждать о родственности творческих принципов Достоевского и Малера, то знаменитой "полифонии" писателя явно соответствует практика композитора выстраивать гармонию через сочетание разнородных элементов. Отбирая музыку для спектакля "Преступление и наказание", я не размышлял о подобных нюансах. Однако, как видите, идея сделать Малера одним из соавторов балета в конечном счете выглядит абсолютно логичной.

- Можно ли сказать, что вы ставили не просто роман, но и диалог трех эпох - конца XIX, XX и XXI веков - через музыкальные голоса? Как этот "триединый" музыкальный кант внес философский смысл в движение и формы?

- Я хотел бы несколько расширить ваш вопрос. Да: балет "Преступление и наказание" связал воедино три эпохи, три столетия. Это достигнуто не за счет одной лишь музыки. Я взял за основу литературный шедевр второй половины позапрошлого века и, творчески переосмыслив его, сочинил на произведения композиторов XIX и XX веков спектакль, представляющий собой самодостаточное, оригинальное явление русского психологического балетного театра нового тысячелетия. Можно было бы пойти банальным путем и выпустить буквальное хореографическое изложение хрестоматийного текста, его танцевальный подстрочник. Но такой авторский метод мне чужд. Я стремлюсь не пересказывать великие книги, а находить в них скрытое между строк. Только так - открывая неизвестное в известном - возможно создать самостоятельное произведение искусства, вдохновленное бессмертной классикой.

- Вы много лет исследуете психологический театр в хореографии. Как вы передали на сцене идею вины и искупления?

- Честно скажу: трудно было придумать более "неудобный" для постановки на балетной сцене роман, чем "Преступление и наказание". В "Братьях Карамазовых" или в "Идиоте" все-таки немало любовных линий, интриг, остросюжетных моментов - всего того материала, что идеально подходит для театральной адаптации. "Преступление и наказание" - самое философски насыщенное произведение Достоевского. Здесь сталкиваются не герои, а идеи, концепции. А как станцевать идею? Сделать это вроде бы реально (что угодно можно изобразить с помощью языка тела), но только надо ли? И каков будет художественный результат? Мы погружаемся не в интеллектуальный, а в психический и эмоциональный мир главных персонажей романа. Для нас важны не столько олицетворяемые ими социальные или нравственные теории, сколько внутренняя жизнь героев, движения души, предопределившие поступки Раскольникова, Сони, Порфирия Петровича, Свидригайлова…

- Ваши постановки всегда обращаются к человеческой душе. Какой образ или мысль из романа Достоевского стали первым триггером для хореографического замысла этой работы?

- Трудно выделить какую-то одну мысль или образ в таком сложном романе, как "Преступление и наказание". К спектаклю по этому произведению я шел всю свою жизнь. То принимался за него, то откладывал, поскольку понимал: не осилю. Прошло время, и я созрел. У меня появился необходимый выразительный и технический арсенал. И вот тогда балет "Преступление и наказание" состоялся. Работа над ним была бесконечно изнуряющей. Вслед за героями Достоевского мы прошли через невыносимые муки - и достигли света. Точнее - результата, которым можем по-настоящему гордиться. Считаю: нам удалось создать спектакль, открывающий новые возможности балетного искусства XXI века.

- В романе сильны мотивы двойственности - между добром и злом, холодом и теплом, отчаянием и надеждой. Как вам удалось подчеркнуть этот контраст?

- Тема двойственности человека и мира - одна из важнейших для всего творчества Достоевского. Достаточно привести знаменитую цитату из "Братьев Карамазовых": "Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы - сердца людей". Писатель знал: весь наш земной путь - метания между светом и мраком, высшим моральными ценностями и зовом греха. В каждой душе от рождения сосуществуют ростки добра и тьмы. Ведь даже в падшем демоне сохранились остатки ангельского начала. И если ты чтишь Божьи заповеди и противостоишь соблазнам, то не утратишь связь со Всевышним. Я мог бы долго развивать затронутую тему, но, как говорится, лучше один раз увидеть. Зрители, посмотревшие балет "Преступление и наказание", сами ответят на Ваш вопрос. Я же предпочитаю не препарировать собственные спектакли. Замечу лишь, что мы воплотили на сцене образ той темной, дьявольской силы, которая искушала Раскольникова и подталкивала к преступлению.

- Вы уже не раз обращались к мировой литературной классике. После "Преступления и наказания" есть ли у вас внутреннее ощущение, что вы сказали все, что хотели о Достоевском, или диалог с ним будет продолжаться?

- Разве можно "сказать все" о такой глыбе, как Достоевский?.. Его книги - неисчерпаемый кладезь мудрости. Не обращаясь к ней, ты никогда не придешь к пониманию истинной природы любви, добра, веры, греха. Я с долей осторожности планирую свою творческую жизнь. "Человек предполагает, а Бог располагает". Да и созидательный процесс плохо поддается программированию. Сейчас у меня в работе новые замыслы, и они никак не связаны с Федором Михайловичем. А что будет после - никто не знает. Но я уверен: идеи Достоевского, плоды его философских и духовных поисков не перестанут питать меня.

С Борисом Эйфманом беседовала Маша Хинич

Балетные спектакли "Преступление и наказание" в исполнении Санкт-Петербургского академического театра балета Бориса Эйфмана пройдут в Оперном театре Тель-Авива, в рамках балетного абонемента, с 8 по 13 сентября 2025.